– Я пришёл сообщить, что тот тип, который беседует с Вашей роднёй, Вас не достоин, он считает Вас толстой…и старой.
– Это я-то толстая? Этому семейству нужна девушка с пропорциями средневековых, замученных чумой и тифом, полуоблысевших особ без наличия грудей, бровей и ресниц. А младше меня только дети.
Она вскинула свои огромные карие глаза на собеседника и по спине парня побежали мурашки.
Он сочувствовал ей:
– Не по себе, да? Когда на тебя глазеют, оценивая?
– Но мне кажется: я с достоинством, благополучно преодолела это испытание. И пока эти мымры обсуждают мои достоинства и недостатки, я своеобразно им отомщу – нарисую на них шаржи.
Либби принялась рисовать карандашом комичные рожицы.
– Так вот как Вы расслабляетесь и отводите душу!– порадовался за неё юноша.
– Весело, да?
– Меня зовут Лайнус Стронгхольд. А Вы – мисс Элизабет Кьюб, верно?
– Да. Рада познакомиться. Но обычно для знакомства: надо быть представленным кем-нибудь другим.
К ним подошла миссис Багси Найт.
Женщина вполголоса выговаривала Либби:
– Нельзя разговаривать с незнакомцами да ещё без компаньонки. Чему тебя только учили? Элизабет, Вы рискуете потерять последнего жениха, а с Вашим небольшим приданным – это просто катастрофично. А что это Вы нарисовали? Боже мой! Репутация часто терпит крах из-за эксцентричности.
Элизабет оправдывалась:
– Ах, простите, леди Найт, такова моя визуализация, я вижу мир несколько иначе. И передайте тому педанту, который просится ко мне в женихи: если ему больше нравятся дистрофичные особы, которые еле-еле ноги таскают, падают в обморок и блюют для профилактики после каждого приёма пищи, то пусть к ним и идёт.
Пожилая аристократка едва сдерживала себя, она поучала:
– Милая, Вы недооцениваете столь изысканное общество.
– Рыгающее общество?– уточнила на всякий случай Либби, едва сдерживая смех.
Тётка побагровела и накинулась на Стронгхольда:
– А Вы, молодой человек, сплетник.
Лайнус оправдывался:
– Я из лучших побуждений уберёг девушку от такого монстра.
Миссис Найт обиженно говорила молодой особе:
– Надо запретить Вам, мисс Кьюб, рисовать, раз Вы выставляете людей в неприглядном свете.
Джентльмен вступился за молодую леди:
– Эти её художества – самовыражение в социуме, девушка ищет место в жизни. Вот сейчас она рисует лист, и посмотрите: как живо она изобразила жилку листа – рахис. Мисс Кьюб, как это Вам удаётся?
– Спросите о секретах творчества у Музы,– пожала плечами Элизабет.
Злопыхательница-матрона посоветовала:
– Пусть наше дарование изобразит Вас, молодой человек. В шарже, как и меня. Тогда я позволю Вам постоять возле неё ещё немного.
– Но разве во мне есть хоть что-то смешное?– усомнился Лэнс.
– Это не просто обожание себя, а эгомания какая-то,– засмеялась Либби.
– Ага, нарциссизм,– подыгрывал ей юноша.
Но на своём этюде Элизабет уверенно заводила карандашом. Лайнус с любопытством заглянул в её наброски с натуры.
– Вы изобразили мои черты лица более резко, чем они есть. И я в цветке нарцисса…Я настоятельно посоветовал бы Вам, мисс Кьюб, не изводить дорогие краски, ещё ни одна женщина не стала знаменитой художницей.
– Как Вы сведущи в этом вопросе! Вы не оставляете мне даже маленького шанса на творчество?
И она нарисовала Лэнсу кисточкой усы прямо на его лице. И захихикала. Юноша растерялся. Элизабет настоящая хулиганка!
– Как Вы бесцеремонно обошлись с этим молодым человеком!– чуть не завизжала миссис Найт.
