Колыма долго обдумывал эту проблему и наконец решил, что поохотиться все-таки стоит. Нужно только дождаться, пока пойдут места, где много звериных следов, иначе можно и день, и два потратить, а никого, кроме какого-нибудь несчастного бурундука, не поймать.
Пока же тайга была на удивление пуста. За половину дня Колыме не попался никто, заслуживающий того, чтобы задержаться, даже следов видно не было. Было, правда, много мелких птиц с воробья размером, и мышиных нор. «Птичку такую хрен подшибешь, – мрачно думал Колыма. – А вот мыши… Если завтра так же будет, то придется начать их ловить. А то без жратвы ослабеем быстро. Эх, если бы здесь кедры росли, можно было бы хоть шишки прошлогодние пособирать, одними орехами пропитались бы!»
Но кедров вокруг не было. Тайга, по которой сейчас шли блатные, была лиственничной, только изредка и помалу, в основном на сопках, попадались елки, а кедр за все время их путешествия Колыма видел всего раза три, и, разумеется, все до единой кедровые шишки были уже давно выпотрошены таежным зверьем.
Ко второй половине дня тайга постепенно пошла под уклон.
Еще через полчаса земля под ногами стала сырой. Колыма понял, что они с корешем сейчас идут прямиком в болото. Он попытался свернуть немного в сторону, но лучше не стало. Колыма остановился.
– Что такое, Колян? Почему стоим? – За неделю совместного похода Череп уже привык идти, куда говорит Колыма, не спрашивая объяснений, но такого, чтобы Колыма среди ясного дня остановился и встал как пень, не пытаясь ни охотиться, ни сверяться с картой, за все это время не было ни разу.
– Подумать надо, как дальше пойдем, Череп, – ответил Колыма. – Видишь, какая земля под ногами стала?
– А какая?
– Мокрая. И идем все время немного под уклон. Не иначе болото впереди. Вот и надо решить, что делать будем – то ли напрямик переть, то ли обходить попробуем.
– Болото? Ну его на хрен, Колян, давай лучше обойдем!
– Я сначала тоже так хотел. Но мы вот уже полчаса идем не куда нам надо, а вбок, и земля суше не становится. Если болото большое, то мы его так можем дня три обходить. А жрать уже сейчас, считай, нечего. Да и заблудиться можно. А если мы тут с тобой заблудимся, то найдут нас уже только археологи. Лет через пятьсот.
– А как же карта?
– А что карта? Болота таежные на ней не обозначены. Да и вообще – карта хороша, если я знаю, где мы находимся. Пока я примерно знаю. – Колыма вытащил из кармана сложенную карту и развернул ее. – Вот смотри. Где-то здесь, – Колыма ткнул пальцем в какую-то точку на карте, – лагерь, в котором мы срок мотали. Из «блондинки» мы когти рванули где-то здесь. – Колыма чуть сдвинул палец в сторону Магадана. – А потом семь дней топали на юг. В день у нас с тобой километров по сорок-пятьдесят выходило, я думаю. Значит, сейчас мы где-то здесь, – Колыма ногтем обвел на карте небольшой кружок. А если мы теперь пойдем болото обходить и заблудимся, я ориентировку потеряю. Так что опасно это. Если бы еще была надежда, что это болото небольшое, так хрен с ним. Но они ж в тайге такие бывают, что на них какая-нибудь Бельгия задроченная целиком уместится.
– А что же делать?
– Выходит, что через болото тащиться придется.
– А как?! Мы ж там потонем!
– Ну, если пойдем умеючи, то не потонем. Главное, в трясину не загреметь, а само болото вещь неприятная, но не смертельная, если идти осторожно. Измажемся только как чушки, вымокнем и времени, конечно, кучу угробим. Ну, да деваться нам, кажется, особо некуда. Пойдем. – Колыма достал компас, сверился с ним и круто повернул на юг.
