Кот, впрочем, лишившись лишь клочка серой шерсти, уже сам сумел освободиться. Не растерявшись, в обиду себя давать он не собирался и вцепился в ногу человека в коляске, раздирая когтями ветхую штанину старого трико.
Если стул, которым его чуть не приложила неуклюжая крашеная блондинка, мужчина перехватить успел и даже девушку поймал, то агрессивного нападения кота он не ждал. И уж никто из всей компании тем более не предполагал, что все эти действия и вдобавок упавшая на мужика Пуговкина, мертвой хваткой вцепившаяся в свой стул, приведут к тому, что коляска покатится вниз по лестнице вместе со всеми оказавшимися в ней неожиданными пассажирами.
Под забористую ругань, вой кота и визг Люси взбесившееся инвалидное кресло с размаху влетело в закрытую металлическую подъездную дверь.
Люсю ослепило белой вспышкой, и она, вместо того чтобы испугаться, только и смогла подумать: «Вот, блин, не успела все-таки выкинуть дурацкий стул! Даже смерть у меня нелепая и тупая, разбилась о дверь подъезда на инвалидке алкоголика соседа! Хорошо хоть, больно не было».
Только умереть спокойно ей никак не давали. Сначала над ухом снова раздалась хриплая громкая нецензурная брань, а потом нахлынули запахи зелени, влажной земли и какие-то совсем незнакомые ароматы. Пуговкина распахнула глаза и сморгнула. Высоко над головой раскачивались зеленые листья неизвестных растений.
— Наверное, рай, в аду вряд ли будет столько зелени, — сообщила она сама себе, садясь на травку.
— Тупая курица! Это джунгли, а значит, ад еще тот! — злобно ответил кто-то рядом, и девушка закрутила головой, пытаясь найти источник звука.
Источник, видимо, очень желал быть найденным, поэтому выдал громкую трехэтажную конструкцию, добавив про агрессивных дебилок и посоветовав растопырить пошире глазки, поскольку тут больше никого нет.
С точки зрения Люси, вокруг и так никого не было, кроме серого кота, с вытаращенными глазами сидящего около валяющегося в траве стула.
Правда, рос еще здоровенный кактус, почему-то посаженный в горшок и сунутый в плетеную тележку как в кашпо. Голос вроде шел как раз от колючего растения, и Люся решила, что за ним в траве и находится невоспитанный ругающийся хам.
— Эй вы там... вы кто? Вылезайте из-за кактуса! Где я? Я умерла?
Истерить, будучи мертвой, и скорбеть о случившемся факте Люсе показалось глупым, поэтому все, что она сейчас хотела, это узнать о месте, куда она попала, и о том, что с ней будет дальше.
— Дур-р-ра! — опять зарычал мужской голос. — Дебильная курица со стулом! Если ты и сдохла, то я так умирать не собираюсь!
Разозлившись и решив, что мертвым терять особо нечего, она вскочила на ноги, желая разобраться, а еще заставить неизвестного прекратить ругаться и оскорблять ее. Только никого за кактусом не оказалось. Люся обошла его вокруг и остановилась, задумчиво разглядывая колючее растение ростом с половину нее. Толстый ствол растраивался кверху на два длинных отростка и короткий средний. На среднем в художественном беспорядке находилось с десяток сильно ветвистых отростков поменьше.
— Интересно, что это за вид кактуса? — Пуговкина пыталась вспомнить виды суккулентов, но память пасовала перед непосильной задачей. — Здоровенный какой! Зачем его в горшок посадили и здесь оставили?
Матерящийся мужик после этой фразы внезапно замолчал, видимо решив не выдавать своего местонахождения. Люся рассматривала кактус, острые крупные иглы на больших отростках и мелкие, но не менее острые на вид иголочки на маленьких.
