— С утра ты бесился.
— И буду беситься. Знаю. Бл*ть, Лиль, всё реально сложно, — Аслан взъерошил волосы на затылке и долбанул кулаком по рулю, аккурат по клаксону, заставив меня вздрогнуть.
— Так давай хоть на словах попробуем это сделать проще. Объясню свою позицию. Утром мне было хреново, сам знаешь. Я была эмоционально выжата, зла. И, кажется, хотела заставить кого-то тоже страдать, — призналась тихо. — И мне стыдно, что выбрала своей целью я Лялю. Она невероятный человек, честно. Но сейчас я понимаю, что это было эгоистичное решение. И… подлое… Да, именно так. Подлое. Ты мне не нравишься, как парень, прости. Ты прекрасный человек, правда. Сначала я думала, что попробую отвлечься. Но знаю, что не выйдет. Я слишком сильно люблю лишь одного мужчину. И по щелчку пальцев это чувство не уйдёт. Я знаю, что значит видеть, как кто-то другое прикасается к твоему любимому. Знаю, как хочется умереть на месте, когда видишь с другой. Я просто чётко осознала, что чувствовала сегодня Ляля. Но и с твоими словами я частично согласна, — влажными глазами взглянула на Аслана. — Ляля испугается и перестанет ходит в университет. Я её знаю. Закроется. Даже на звонки может перестать отвечать. Мать у неё… ненормальная. Ломиться в квартиру и пытаться вытащит Лялю не вариант. Так она делает вид, что ничего не происходит. И приходит на встречи. Поэтому будем играть дальше. Без перегибов. По возможности я буду оставлять вас наедине. То телефон позвонит, то сбегать куда-то нужно. А ты намёками, намёками… Только не напирай на неё, Аслан.
— А что с матерью не так? — поинтересовался Аслан, паркуясь возле клуба.
— Ненормальная женщина. Стукнутая на голову. Она Лялю лупит дико. Даже гипс накладывали несколько раз. Постоянно унижает. Говорит, что она жирная. Ограничивает в еде.
— Вот оно что, — забарабанил пальцами по рулю. Видимо, что-то вспомнил.
— Ляля очень любит рисовать. Она невероятно рисует. Но мать не позволяет. Выбрасывает краски, карандаши, альбомы и все рисунки.
— Тварь…
— Ещё какая, — покивала головой. — Ляля поэтому закомплексована. Очень. И знаешь… Некоторое время она не могла понять, почему я с ней хочу дружить. Всегда с такой радостью отвечала мне, стоило в ней подойти и заговорить. Пыталась задаривать подарками, отдавала свою еду, помогала с учёбой, хотя я вообще никогда не просила. И уже не один раз говорила, что не верит, что я с ней дружу просто так. Что я люблю её она тоже не до конца верит. Она во всём ищет подвох. Сначала бросается в омут с головой, горячо и открыто. А потом начинает опасаться, что утонет. И вот… Ваша ситуация чем-то похожа. Она сняла квартиру, всё продумала. Парик, макияж, моё платье. Она боялась быть самой собой. Просто не оставила никаких ниточек ведущих к себе.
— Я знаю, — прервал мою речь Аслан. — Ещё в квартире, пока она мылась, понял, что она не рассчитывает на продолжение. Она, мне кажется, и не хотела, чтобы я её искал. А я стал. И ошибся.
— Но ты ведь сразу узнал Лялю, как она из подъезда вышла. Я видела.
— Ещё бы. Её жесты и черты лица впечатались в сознание.
— О-о-о,— я расплылась в улыбке. Это так мило, чёрт возьми!
— Пойдём в клуб, — увидела, что скулы Аслана немного покраснели. Милашка какой! Засмущался. Божечки-кошечки, теперь нужно активно сводить его с Лялей. Он точно будет носить подругу на руках. И слова о лишнем весе ей вставить не даст.
