В один из дней они вдруг как бы притихли. И я даже подумал, что «красотки» сдались. Но нет, оказывается, они зашли мне в тыл. Секретарь дирекции Катя, передавая мне еженедельную сводку распоряжений по агентству, шепнула:
– Сер’гей, на тебя пр’иходили жаловаться… Ср’азу две твои сотр’удницы… Лена и Вика…
Я был поражен и возмущен. Жаловаться на меня за то, что сам хорошо работаю и заставляю хорошо работать других? Как так?
Хотя я был поглощен осмыслением происходящего, но о поступке, о подвиге разведчика Кати не забыл. Это была настоящая информационная помощь. Ее следовало оценить. И когда в приемной дирекции возле стола Кати никого не было, я вручил ей конверт с шоколадкой:
– Взятка… Не откажите в любезности.
Катя не отказала. Улыбнулась. А во время обеденного перерыва в буфете села за мой столик и, отпивая кофе, поделилась со мной некоторыми весьма интересными подробностями:
– Сер’гей, тебе будет очень тяжело в этом отделе. Лена – дочь др’узей финансового дир’ектора… Вика – племянница одного из акционер’ов агентства… Алла – бывшая любовница твоего непоср’едственного начальника…
Я чуть вилку не уронил от изумления:
– Протасова?
– Пр’отасова… Алла р’аньше была его секр’етар’шей. Но пр’ошло вр’емя…Может, потому что она слишком многого хотела от него – поездок, под’арков… Он ей пр’едоставил эту нехлопотную р’аботу. А сам тепер’ь живет со своей новой секр’етар’шей Нонной… Каждые выходные они ездят на загор’одную дачу Пр’отасова, в гор’одской квар’тире у него семья. В агентстве об этом знают все, навер’ное, кр’оме тебя…
Я во все глаза смотрел на Катю, не веря:
– Не может быть…
– Здесь все может быть, – качала головой Катя, – будь, пожалуйста, внимательнее…
Я был ошарашен. Какого черта Протасов засунул меня в этот отдел, в это змеиное гнездо? Эта его Алла наверняка рассказывает ему о каждом моем шаге, о каждом слове.
Теперь, сравнивая старый отдел Боковой со своим новым, я задумался: «А стоило ли бежать оттуда сюда. Из огня да в полымя…» И что же теперь делать? Отдел не развивается. И не будет развиваться. И не по моей вине! Уволить мне, естественно, никого не дадут. Что кому докажешь, если ничего из себя пока не представляешь? А за спинами моих сотрудниц – такие покровители.
Я пошел к Протасову:
– Прошу перевести меня из этого отдела.
– И куда? – с любопытством посмотрел он на меня.
– Куда-нибудь…
Протасов постучал пальцами по столу и покачал головой:
– Нет, дорогой. Не могу я этого сделать. Я ведь тебя уже переводил. Если помнишь, из отдела Боковой… Теперь – не прошло и трех месяцев – ты уже и из этого отдела бежишь. Похоже, ни с кем не уживаешься. И из следующего отдела наверняка попросишься перевестись… И что, уже управлять своим отделом не хочешь? Надоело быть начальником, за других отвечать? Ошибся я в тебе, значит…
Я молчал. Не мог же сказать ему: заберите от меня хотя бы вашу любовницу.
Протасов, ничего не дождавшись от меня, продолжил:
– Ну, уж если ты все окончательно решил, то тогда только обратно в менеджеры отдела продаж. Бокова постоянно жалуется, что ей тебя не хватает…
Перспектива вновь попасть в болото отдела Боковой меня встряхнула:
– Нет, пожалуй, я еще подумаю…
– Подумай… – сказал Протасов и, вытащив из кармана носовой платок, смачно высморкался, – а если у тебя есть конструктивные предложения, можешь мне в служебной записке изложить.
Я шел по коридору и думал, что он опять прав. Наверное, везде есть проблемы. И нельзя от них постоянно бегать. Все равно не убежишь. Не одна, так другая встанет перед тобой. Нужно учиться преодолевать препятствия, иначе никогда и никуда не пробьешься. Но как решать проблему, если нужно противостоять своему собственному руководству? Задачка…
