Маскировочную сеть все равно чинить, так что можно любую, как и ботинки, рюкзак и подсумки.
– Ну что, все уже? – буркнул сержант.
– Нет. Еще ремнабор продвинутого уровня, накладки и фильтр ночного видения. Последний опыт на него потратил.
Мне достался еще один сердитый взгляд, но фильтр в виде насадки на забрало я получил. Потом хозяйственник вспомнил, что я десятник, и что мне положен шлем с встроенной системой связи.
Только что выданный он забрал, исчез в недрах склада и принес другой, с утолщением на затылке. Этот оказался немного тяжелее, но нацепив его, я обнаружил внутри мягкую удобную подкладку.
– Теперь все, – сказал я, и потащил барахло прочь, провожаемый ворчанием сержанта-хозяйственника.
В казарме меня встретили удивленные взгляды и радостные возгласы.
– Ты что, с нами? – спросил подскочивший Макс. – Это же клево, вапще!
Но тут он заметил свежий фингал на моей физиономии о осекся, глаза его вытаращились.
– С вами, чтоб я сдох, – сказал я. – Так, вот эта койка с краю свободна? Тут и осяду.
Пока раскладывал вещи, подошел Янельм, юри-юри, некогда сдавший меня Равуде, но потом во всем признавшийся. Я кивнул в ответ на приветствие, но в разговор вступать не стал, и помявшись, он вернулся на место.
Все они мне теперь подчиняются, я могу отдавать им приказы, и они обязаны их выполнять: Макс, Дю-Жхе, Юнесса, тот же Янельм, Пира и ее сородич с черно-золотыми волосами, откликавшийся на имя Гильтиорани, тот пугливый вилидаро, которого я видел в столовой. Другие, пока еще незнакомые, всего двадцать разумных, двое людей, остальные с разных планет, из не похожих друг на друга народов.
Как с ними со всеми управиться? Вообще непонятно… дело швах.
– Макс, – позвал я, запихав снаряжение в шкаф, а личные вещи – в тумбочку. – Расскажи мне, кто есть кто.
Друг мой – болтун, каких поискать, и если он чего-то не знает, то никто не знает.
– Легко! – обрадовался он. – Вон там – Етайхо…
Глянув туда, куда он указывал, я обнаружил крепкую девушку из народа гирван – медные волосы, зеленоватая кожа, черные глаза – и сердце мое тревожно кольнуло. Вспомнился прежний десятник, Йухиро, погибший на Бриа, и говоривший обо мне странные вещи – типа я должен спасти мир, и что это как-то связано с их древней, кровавой религией.
Надо будет ее расспросить подробнее.
– Это вот – Нара, Зара и Кара. Где какая – не спрашивай, – тут физиономия Макса стала до неприличия сладострастной, разве что слюна не потекла.
Трое девчонок-веша походили друг на друга будто сестры, изящные, невысокие, с густыми волосами цвета водорослей. Они сидели на одной койке, прижавшись друг к другу, и шептались, ехидно поглядывая по сторонам – явно перемывали кости всем подряд, начиная с меня.
И на мужской взгляд зрелище было что надо.
– А это…
Следующего новичка Макс представить не успел, тот сам подошел ко мне.
– Разрешите обратиться? – нагло поинтересовался тот самый красавчик-Билл, которого я видел в столовой.
– Разрешаю, – я встал, с неудовольствием подумал, что ниже его. – Представься, боец.
– Уильям Мак-Грегор, город Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки, – произнес он, и я подумал, что переводчик в моей голове справляется с английским так же легко, как с инопланетными языками.
– Слушаю.
– Да, вы десятник и все такое, – Билл выпячивал челюсть и злобно щурил глаза. – Только ненавижу я вашего Путина и вашу сраную Россию, которая лезет в наши выборы…
