Глава 15
Я вернулся в дом. От проснувшегося было оптимизма не осталось и следа. Стало очевидно, что спокойно переждать, отсидеться здесь будет невозможно.
Тревожные мысли замелькали в голове. Погибший наркоторговец назвал этот адрес, значит именно в мотель ведут нити грязного бизнеса. Замешана ли хозяйка в этом деле? Может этим объясняется ее борьба с Дедушкой Максом? Может честный полицейский что-то подозревает и действительно старается вывести преступников на чистую воду? И эта загадочная фраза старика: я был уверен, что она мне не послышалась.
Снова передо мной возникла задача, способов решения которой я не знал.
Оставшуюся часть дня я с усердием занимался обустройством бара: это дело отвлекало и не давало возможности размышлять о безвыходности ситуации, в которую я влип.
Я расставил мебель, приготовил посуду, составил меню. Оно получалось довольно разнообразным. Кром яичницы и шашлыка можно было предлагать пиццу и спагетти (пригодился опыт дядюшкиных званных обедов). Благо, что среди инвентаря буфета удалось найти электрическую духовку и пару электроплиток. Ингредиенты для новых блюд согласилась готовить Гуля.
Эта девочка оказалась смышленой и расторопной. Кроме того, она обладал покладистым нравом, что делало ее незаменимой помощницей. Вдвоем мы не только навели порядок в буфете, но и приготовили тесто для пиццы: в морозилке оно сохранится и его хватит на пару-тройку дней. Я заметил, что приготовление теста располагает к беседе. Вернее, наше общение больше походило на интервью: я задавал вопросы, Гуля послушно отвечала.
– В каком классе ты учишься? – начал я.
– Перешла в седьмой, – ответила девочка.
– Ты еще маленькая, а так много умеешь делать. Как это твоя мама умудрилась всему тебя научить?
– А у меня нет мамы, она умерла, когда я была еще маленькая, я ее совсем не помню, – сказала Гуля без ожидаемой печали и грусти. Видимо, она привыкла к таким вопросам и с своему нынешнему положению.
– А с кем же ты живешь? – спросил я.
– Да вон он – дедушка Рахим, – сказала Гуля, указывая пальцем, испачканном в муке, за окно, где возился дворник, – Только он – не мой родной дедушка. Мой родной дедушка давно умер.
Я не стал дальше развивать эту тему. Меня удивило, что в этих краях, где родовые связи и любовь к детям ставятся выше других качеств, ребенок не живет со своими родственниками.
С мыслями о том, что везде есть свои загадки, я перевел разговор в плоскость наших сиюминутных общих хозяйственных вопросов.
Я написал на листке бумаги список продуктов, которые надо привезти и попросил Гулю отнести его хозяйке. Сам же вышел на улицу, чтобы поговорить с дворником: завтра, когда буфет заработает, могла понадобиться его помощь в приготовлении шашлыка.
Старик что-то складывал под навесом. Он уже готовил дрова для мангала. Похоже, что дворник не уступал Гуле в сообразительности и расторопности.
– Люди уже знают, что буфет будет работать, уже скоро прийдет человек 6-7 из местных. Еще и водители подъедут. Я пожарю шашлык, а ты пиво поставь в холодильник – сказал он, не прерывая своих приготовлений.
– А может нам вынести пару столиков на улицу и разместить здесь курящих посетителей? – спросил я.
Я всеми силами старался найти все новые и новые дела, чтобы не оставалось времени на размышления. Мне не хотелось думать о том, как распутать клубок опутавших меня проблем.
Я вынес 2 столика из комнаты и поставил их перед окном, чтобы в случае необходимости общаться с клиентами чрез оконный проем. Стульев было маловато. Я вспомнил, что когда мы с хозяйкой вели верзилу в подвал, в темноте виднелось кресло-качалка. Возможно, что там найдется еще что-нибудь подходящее для нового формата работы буфета. У меня оставалось немного времени, я решил использовать его для обследования подвала и направился в дом.
