– Это всего на пару дней. Пока тебе готовят квартиру. Там сейчас нет мебели, и стены еще красят.
– Сними тогда гостиницу. Тут я жить не буду!
Я сделал вид, что осмотрелся вокруг. Возмущение Нелли было ожидаемым. И это была самая слабая часть плана. Хорошо, что я заранее продумал, как подстраховаться.
– Нелли, прости, но гостиницы забиты. Сезон, ты же знаешь сама. Тебе тут всего-то пару раз переночевать. А спальня приличная. Честное слово!
Нелли презрительно покосилась на меня своим бесконечно красивым в злости взглядом. Я подбежал к дверям спальни и распахнул их, чтобы моя привередливая собеседница смогла сама все увидеть. И забросил крючок.
– А я… Раз это моя вина… Я обещаю, что и со следующей книги пол гонорара тоже достанутся тебе.
Нелли вскинула брови в попытке скрыть, как сильно мое предложение ее обрадовало. Шагнула в спальню и обвела ее взглядом. Потрогала рукой стеганое покрывало, укрывавшее большую двуспальную кровать. Справилась с волнением, вызванным своей патологической тягой к наживе, и почти кротко уточнила:
– Правда? Не шутишь?
– Ну… Почему нет? Я же ее начал, когда мы еще были вместе?
– Справедливо! – легко согласилась со мной Нелли и бросила сумочку на кресло, стоящее у аккуратно заправленной постели.
«Пометила территорию…» – подумал я про себя. А вслух сказал:
– Я занесу твои вещи. Располагайся. В холодильнике полно всего. А завтра подпишем бумаги, как ты хотела.
Нелли холодно усмехнулась и пошла смотреть уборную. Я поспешил за ее вещами, мне пора было убираться отсюда. И желательно, как можно быстрей.
План, основанный на алчности моей бывшей жены, изменявшей мне все годы супружества, с первых дней нашего медового месяца до сегодняшнего момента, ограбившей меня до последних лоскутов, и, наверное, навсегда лишившей меня способности писать то, что могло бы понравиться мне самому, сработал.
Не пройдет и пары дней, как она получит то, чего всегда заслуживала.
Моя любимая Нелли.
Жилище, в которое так не хотела даже на время переезжать моя дорогая супруга Нелли, было моим тайным убежищем. Моим музеем, в котором я хранил свою уникальную, наверняка, единственную в мире, Коллекцию. Каждая вещь, которая в ней находилась, попала сюда не случайно.
Для передачи Нелли прав на мои произведения и кое-какую недвижимость нам нужно было встретиться с моим юристом, а это, в силу обстоятельств, было возможно только тут. В этом приморском городишке, служившим мне писательским кабинетом. Такова была легенда для Нелли. Только жадность могла заставить ее покинуть столицу и приехать сюда, в это место, которое она так ненавидела, ибо тут не было ни сервисного шика, ни столичного блеска, а лишь запах рыбы, солнца, туристов и рыбаков. Я же тут бывал часто, и не только потому, что работал.
В городке мне принадлежало два жилища. Квартира, которую (вместе со всем прочим) собралась оттяпать Нелли, да небольшой домишко на отшибе, скрытый от туристических маршрутов и городского внимания. Он бы неплохо подходил мне для писательской работы, если бы не моя Коллекция внутри, которая делала смертельно опасным любое, даже самое недолгое, в нем пребывание.
Писал же я в кафешках и ресторанах, благо давно научился не обращать внимания на посторонний шум и умел сосредотачиваться на работе даже под грохот городских строек и беспрерывное блеяние автомобильных гудков из постоянной пробки на приморском проспекте. Квартира же была куплена по настоянию Нелли – для Нелли. Насколько я помню, я не более пары раз заходил в нее дальше прихожей и гостиной, на диване которой иногда ночевал. Эта квартира была для меня чужой: холодная и неприветливая, нелюбящая. Очень похожая на ту, для кого я ее приобрел.
