– И даже сверх того.
Человек в маске достал кошель. Выглядел он не особо тяжелым.
«Там серебро или серебро с медью?» – вяло подумал Олли. Если честно, то он и от меди не отказался бы.
– Полагаю вопрос решенным?
– Завтра, с первыми лучами зари, я отправлюсь в дорогу, мессир.
Подумал, поклониться или не стоит. Решил, что не стоит. Выпрашивать деньги, а потом еще кланяться – это уж слишком.
***
После промозглого дня полутемный и дымный зал придорожного трактира «Заколдованный принц» с синей лягушкой на вывеске мог показаться почти раем. Похоже, так казалось не только Олли. Все столы были заняты. И, как бы ни хотелось путнику поесть в одиночестве, пришлось мириться с обществом.
Соседом по столу оказался какой-то длинноволосый дворянин, который тоже не выказал восторга при появлении Олли. Тем не менее он кивнул и сделал жест рукой, будто дозволяя находиться рядом с его персоной. На пальцах блеснули серебряные кольца.
«Как будто меня интересует твое мнение», – покривился Олли. Впрочем, в неверном свете факелов и сальных свечей его гримаса могла остаться незамеченной.
Еду принесли им одновременно.
Сегодня Олли понял, что кашами и тушеной капустой он сыт по горло и решил взять рагу из бычьих хвостов с репой и луком. Его сосед, как оказалось, взял тоже самое. Он слегка приподнял уголки губ, что, должно быть, символизировало улыбку. Но комментировать не стал.
Олли налил вино из кувшина в глиняную чашку. Девица, которая разносит еду, уверяла, что пить его можно.
Можно. Но не нужно. Хотя большинство посетителей оно вполне устраивало.
Олли размышлял, что делать – пить это, стиснув зубы, или взять другое. Платить еще за один кувшин совсем не хотелось.
– Можете пить мое, – равнодушно предложил сосед по столу.
– Не хочу вводить вас в убыток, мессир, – тон ответа был далек от любезности.
– Не беспокойтесь. Я в состоянии оплатить два кувшина вместо одного.
Тебе же хуже. Олли пожал плечами и не стал ломаться.
Вино было терпким и прохладным, с тенью клевера и меда.
– Белое вино к мясному рагу? – не смог он удержаться.
– Не люблю красное, – ответил длинноволосый.
На этом их общение закончилось.
Ночь Олли провел в маленьком закутке, который трактирщик отчего-то именовал комнатой. Несмотря на отсутствие окон, из щелей нещадно сквозило. Но зато на двери имелся засов, так что Олли все устраивало. Особенно плата за ночлег. Получалось почти столько же, как в общей комнате, только рядом никто не храпит и не воняет давно не мытым телом.
Проснувшись не слишком рано он для начала решил посмотреть, как там Дымка, а потом уже взять что-то из еды в дорогу и рассчитаться с трактирщиком.
Однако этот самый трактирщик перехватил его во дворе.
– Вы что же, господин хороший, уже уезжаете?
– Нет еще, – отмахнулся Олли.
– Вот и хорошо! А то я уж подумал грешным делом, что хотите вы уехать, не заплатив.
– Что ты себе позволяешь?
– А что такое? Вон ваш друг поутру уехал, а про денежки, видимо, позабыл.
– Какой еще друг?
– Да тот самый, с которым вы вчера за столом сидели.
– Я его первый раз видел!
– И тем не менее! И вам, господин хороший, придется платить и за себя, и за него.
– С какого перепуга?
– А кто же тогда?
– Это твоя печаль, раз проворонил.
– Э не, господин хороший. У меня есть вы, и вы заплатите. А коли вдруг столько денег нет, то я, так и быть, вашего коня заберу.
– Да ты сдурел, что ли?
За спиной трактирщика появился детина, шире Олли раза в два. В его руках шипастая дубина смотрелась почти зубочисткой.
