– Да!
– Вас зовут Станислав Кобрин?
– Не тяни, умоляю…
– Совсем немного, да, знаю. Но сейчас речь не о вашем сыне.
– Меня больше ничего не интересует…
– Послушайте, – теперь незнакомец говорил совсем тихо, – внимательно послушайте меня. Через три дня произойдет страшный взрыв в грузовом порту. Взорвется партия снарядов, прибывших накануне для центра военных летчиков. Кстати, там тоже может рвануть. В преступлении обвинят людей, приехавших из Украины, но они ни причем… Нужно разминировать порт и склады летчиков, но не раньше, чем после завтра. В противном случае мы снова заминируем порт, или что-то другое…
– Ты террорист? – испугался старик.
– Нет, я воин, давший клятву Аллаху. Но сейчас я нарушаю клятву. Я приду к тебе завтра, старик…
– Значит, ты моджахед? Я могу позвать полицию…
– Конечно, но потом ты будешь плакать, ведь ничего не узнаешь о своем сыне уже никогда.
– Ты что-то знаешь о моем сыне!? Говори же…
– Завтра мы с тобой поговорим…
Худощавый темноволосый незнакомец в сером костюме резко развернулся в зарослях шелковицы и пошел прочь из сада. Кобрин заметил только черную заросшую голову и такую же бороду.
– Эй, парень, я буду ждать тебя завтра! Здесь!
– Я приду в твой дом, не бойся, уважаемый старец. Приготовь чай, лепешки и плов…
Незнакомец словно исчез. Кобрин не мог сдвинуться с места минут десять, потом присел на ближайшую скамейку на аллее и расплакался навзрыд.
«Этот человек нашел меня, следил за мной несколько месяцев. Но в этом городе никто не знает меня, никто. Кто же этот моджахед, возможно, приятель моего сына? А мой сын, он выходит, жив?.. Какой я наивный старый пес, это же враг! Они замучили моего сына и в пытках узнали мой адрес. Другого и быть не может! Чудес не бывает, есть лишь время, преумножающее скорбь. Нужно приготовить карабин и нож. Пусть приходят, я им устрою, последний бой, он трудный самый… Я вам покажу, братья…»
Полковник ворвался в свой старый дом, словно подраненный кабан и бросился искать оружие, хранившееся в черном дерматиновом чемодане на чердаке.
– Что ты мечешься, как подраненный кабан? Что опять случилось? – взволнованно спросила его супруга.
– К счастью, пока ничего! – крикнул старик с чердака. – Вот, решил с соседом на кабана сходить. Или на волка, посмотрим…
– Темнишь, ты что-то. Я тебя знаю!
– Нормально все, Алена! Ого, вот и патроны есть! Десяток, ничего, в самый раз! Ты это, уходи с утра к своей подруге Моте, и глаз не высовывай, пока я тебя не позову! Поняла? – кричал Кобрин, прочищая карабин промасленной ветошью.
– Нет, старый черт! Ни куда я не пойду, тебя не оставлю! Хоть режь меня! Решил оборону держать? Я с тобой…
– Вот ведь, баба! Как хочешь! Ха! – нервно рассмеялся хозяин дома.
Кобрин спустился с чердака с оружием в руках и с азартом продолжил разбирать и чистить карабин на большом письменном столе.
– Ты же не охотник, что стряслось, Стасик?
– Все готово! Оружие проверено и готово к бою! – рассмеялся Кобрин, отнес карабин в спальню и сунул его под кровать.
– Неужто ты решил стрелять здесь? – жена закрыла рот ланями и приготовилась плакать.
– Нет, не здесь, конечно, в саду! Это так, на всякий случай…
– Не вздумай, Стас, ты же сам всегда говорил, что любой конфликт можно решить миром. Что изменилось?
– Человек придет к нам необычный, мусульманин он… Завтра придёт.
– Мусульманин, в нашем городке? С вестями о Коленьке? Господи, Иисусе. И ты еще оружие приготовил, человек-то хороший, поди…
