– Нет. Что, собственно, изменится?
Олег попытался дожать ситуацию:
– Цвет твой изменится. Страшно?
– Нет! Мой цвет меня мало волнует.
– Тогда начинай, я не буду противиться. И не забудь моей аурой поделиться с Борисом. Ну тем, кто со мною рядом.
Внутри Олега возник легкий поток. Это напоминало обдувание ветерка. Олег почувствовал легкую слабость, но при этом цвет сущности изменился. Бесформенный темный туман посветлел. В нем стали мелькать легкие сектора разноцветной радуги. Они появлялись и исчезали, а туман из рваного, как непричесанная борода старика, стал формироваться в светлые клубы, похожие на дым от сырых дров. Хватка сущности становилась все слабее и слабее. Поток между аурой Олега и аурой, вошедшей в него сущности, из тугой струи стал превращаться в более ровное и спокойное течение. Голову Олега стало отпускать, и бессловесный диалог внутри Олега стих. Олег стал возвращаться к действительности, внутреннее сосредоточение уступило место обычному зрению. Он попытался сфокусировать взгляд. Давалось это с трудом. Цвета возникали из темноты и становились мягче и насыщенней. Неожиданно засуетился Борис. Его рука с мышкой суетливо заскользила по столу, губы интенсивно задвигались, произнося неслышимые ругательства.
Наконец посетитель стянул очки и перчатку. Открывшееся лицо явно говорило, что его обладатель, несомненно, житель гор. Он сдержанно посмотрел на сидевших перед ним, молча поднялся и вышел. Борис тоже ему ничего не сказал. Он с легким сарказмом, но дружелюбно посмотрел на Олега:
– Что, пришел за своей долей?
Олег разочарованно уставился на бывшего напарника:
– Это вместо здрасте и как дела?
– Да ладно тебе. Уже поздоровались. Что, Юрик тебе донес, что я процветаю? И ты решил поживиться? Не стесняйся, я тебя понимаю. Так и знал, что он к тебе сразу попрется, чтобы доложить, что есть на чем руки погреть. Так, Олег, давай по-быстрому, чего хочешь и сколько? У меня сеансы по времени расписаны.
– Осведомлен о твоем расписании. Твой чурка меня просветил. Чего хочу? Да в отличие от тебя просто хотел тебя повидать, узнать, как у тебя дела. Если можно – порадоваться. Надеялся, что и ты будешь рад. Прямо скажем, на такую встречу я не рассчитывал.
Борис с сарказмом съязвил:
– Извини, чем богаты, тем и рады. Дела у меня, как видишь, слава богу, идут хорошо. Не бедствую. Могу похвастаться. В отличие от тебя, я оказался удачливей. Так-то.
В фургончик влетел разъяренный джигит плотной комплекции:
– Зарэжу! Где этот гад, который Ахмета избил?
Борис резко повернул голову к Олегу:
– Ты что с ним сделал?
Олег уже держал правую руку на сонике, а левой показал на джигита:
– Ты этого придурка успокой, пока не поздно.
Но Борис не успел ничего сказать, джигит кинулся к Олегу с боевым кличем и осел на пол. Борис истошно с отчаянием выкрикнул:
– Ты что наделал? Идиот! Ну ты идиот, Олег!
Олег досадливо забурчал:
– Чего ты раскудахтался как наседка на яйцах. Я что, должен был ждать, когда он меня ножом пырнет?
Борис был в истерике:
– Ты что, не понимаешь? Они нас здесь уроют. Уроют, как котят, мяукнуть не успеем. Принесла тебя нелегкая.
Олег самонадеянно усмехнулся:
– Да кончай ты паниковать. Не впервой. Отобьемся как-нибудь от абреков. Тоже мне, всадники апокалипсиса.
Борис смотрел на Олега бегающими глазами:
– Ты что, дурак? У меня с ними договор. Понимаешь?
– Вообще-то, у нас был договор с Бульдозером. Чем тебе Бульдозер не угодил?
