Не смотря на то, что проклятой дорогой давно не пользовались, он всё же отчётливо видел её очертания. Кейн шагал быстро, но осторожно, держа рапиру и пистолеты наготове. Звёзды погасли, и ночной ветер шептал в траве словно заблудший дух. Начала подниматься измождённая луна похожая на череп среди звезд.
Вдруг Кейн резко остановился. Откуда-то спереди до него донеслось странное и жутковатое эхо чужой поступи, или что-то похожее на топот. Снова, на этот раз громче. Его преследуют? Кейн двинулся вперёд. Неужели чувства обманули его? Нет!
Вдалеке раздался звук, похожий на жуткий смех. И снова на этот раз ближе. Ни одно человеческое существо никогда так не смеялось – в дьявольском смехе не прозвучало и нотки веселья, только ненависть и разрушающий душу ужас. Кейн остановился. Он не испугался, но на секунду ему стало не по себе. Затем, прорезав этот устрашающий смех, раздался крик, который, несомненно, принадлежал человеку. Кейн двинулся вперёд, ускоряя шаг. Он проклинал призрачный свет и мерцающие тени, которые застилали вересковую пустошь в лучах восходящей луны и делали невозможным что-то рассмотреть. Смех продолжался, становясь всё громче, как и крики. Жертве похоже удалось вырваться.
Кейн тоже бросился бежать. Там на пустоши тварь охотилась за человеком. Топот бегущих ног внезапно прекратился, и невыносимый вопль усилился, смешавшись с другими отвратительными звуками. Очевидно, человека настигли, и Кейн, чувствуя, как по его телу пробегают мурашки, представил себе, как какой-то ужасный рогатый демон Тьмы с перепончатыми крыльями сидит на спине жертвы, скорчившись и терзает её.
Затем в полной тишине ночи отчётливо послышался шум короткой борьбы и снова шаги, но на этот раз спотыкающиеся неровные. Крики продолжались, но сменились хриплым бульканьем. На лбу и теле Кейна выступил холодный пот. Будоражащая жуть росла в геометрической прогрессии. Боже, хоть на мгновение прояснилось! Ужасная драма разыгрывалась совсем рядом с ним, судя по тому, с какой лёгкостью до него доносились звуки. Но этот адский полумрак окутывал всё зыбкими тенями, так что вересковые пустоши казались дымкой размытых иллюзий, а чахлые деревья и кусты гигантами.
Кейн закричал, переходя на бег. Вопли неизвестного превратились в отвратительный пронзительный визг; снова послышались звуки борьбы, а затем из тени высокой травы, пошатываясь, вышло изодранное существо, которое когда-то было человеком, – покрытое запёкшейся кровью, ужасное существо, которое упало к ногам Кейна, корчась и пресмыкаясь от боли. Оно поднимало ужасное лицо к восходящей луне, бормотало что-то невнятное, снова падало и умирало в жуткой агонии.
Наконец-то взошла луна, и стало лучше видно. Кейн склонился над телом, которое было изуродовано до неузнаваемости. Не смотря на то, что ему приходилось видеть последствия жестоких пыток испанской инквизиции и охотников на ведьм, он содрогнулся от отвращения.
– Несчастный бродяга, – предположил он. Затем, словно ледяная рука легла ему на спину, он осознал, что не один здесь. Тот рогатый демон Тьмы с перепончатыми крыльями бродит рядом. Соломон поднял голову, и его холодные глаза пронзили тень, из которой, пошатываясь, вышел разорванный в клочья человек, умерший у его ног. Соломон ощущал, что другие глаза смотрят на него в ответ, ужасные глаза, не принадлежащие этому миру. Он выпрямился и вытащил пистолет, выжидая. Лунный свет разливался по пустоши, как озеро бледной крови, а деревья и трава приобретали свои обычные размеры. Тени растаяли, и Кейн увидел! Сначала он подумал, что это всего лишь тень болотного тумана, который колыхался в кустах перед ним. Он пригляделся. Ещё одна иллюзия, подумал он. Затем предмет начал обретать очертания, смутные и нечёткие. На него уставились два отвратительных глаза переполненных первобытной яростью, глаза страшные и безумные. Очертания этого существа были туманными и расплывчатыми, потрясающая пародия на человеческий облик… Сквозь существо отчётливо виднелась трава и кусты.
