– Просто обалденно, – кивнул головой поэт. – Вы очень талантливы, Людочка.
Людочка, сияя, ушла, но почему-то вернулся студент, который не знал про аттрактор Лоренца.
– Вы меня обидели, – угрюмо сказал он, – унизили меня перед моими друзьями. Что, вы действительно умеете предсказывать погоду?
– Нет, – соврал поэт. – Я соврал вам, Николай.
– А судьбу?
– А судьбу могу.
– Отлично. Предскажите мне судьбу. Как я умру?
– Трагически. Вас задушит ваша невеста.
– Это вы про кого, про Таньку, что ли?
– Да нет же, – разочарованно вздохнул поэт, – про какую еще Таньку! Вашу невесту зовут Людочка, она девелопер, вы должны с ней встретиться, – он посмотрел на часы, – через семь минут на автобусной остановке, там, наверху. Только очень прошу вас не садиться в горький розовый автобус за сорок рублей. Вы должны ехать только обычным за тридцать.
– Я все понял, – сказал студент. – Спасибо. Сколько я вам должен?
– Один фунт шесть шиллингов.
Потом в переходе появились еще два филолога.
– Во, смотри, Джон, – сказал один филолог, – поэт!
– Импровизация, – сказал второй филолог. – Как в Италии.
Филологи ушли, но вместо них пришел полицейский в очках, с голубым воздушным шариком.
– Здесь нельзя побираться, – сказал он. – Это общественное место.
– Я работаю! – раздраженно воскликнул поэт. – Я поэт!
– Я тоже работаю, – сказал полицейский. – Думаете, это легко – работать полицейским? Это ведь только в детективах у вас, у поэтов, приключения всякие, а в реальности – одно пьяное быдло кругом, все норовят урвать, ухватить, убить! Как хорошо, что вы слепой!
– Я не слепой, – сказал поэт, – у меня просто трость белая.
– Слепой вы или не слепой, а все равно здесь побираться нельзя.
– А где можно?
– Ну, это… в церкви, наверное…
– А если я не верю в Бога, где мне можно побираться?
– Не здесь.
– Ладно, как скажете.
Поэт вытряхнул из шляпы десятирублевки и шиллинги и, прицепив крылья, медленно полетел по переходу к станции метро «Петроградская».
– Постойте! – окликнул его полицейский. – Вы забыли рассказать про Клеопатру!
– Клеопатра была очень одинокая женщина, – отвечал поэт, не оборачиваясь.
В первых числах сентября, когда погода начала портиться и по Мойке пошла мелкая рябь, главный редактор журнала «Экономический вестник» Сергей Львович Трауберг получил письмо от читателя.
«Уважаемый главный редактор журнала „Экономический вестник“! – писал читатель. – В августовском номере вашего журнала было напечатано, что Вторую мировую войну выиграла Америка. Вы решили переписать историю? Вторую мировую войну выиграла Россия. Примите меры и проч. Искренне, Филимонов».
– Чушь какая-то, – покраснел Сергей Львович. – Я лично вычитывал верстку и не помню ничего про Вторую мировую войну. Лерочка, принесите мне, пожалуйста, наш августовский номер.
– Сейчас, – ответила секретарша, продолжая переписываться в фейсбуке со своим любовником.
Она еще немного попереписывалась, сходила попить кофе, съела круассан, потом еще немного попереписывалась, на этот раз с другим любовником, и только спустя полчаса или час вспомнила о просьбе Сергея Львовича.
– Так-так, – сказал он, раскрывая журнал. – Где здесь Америка?
– Может быть, здесь, – робко предположила Лерочка, ткнув пальцем в фотографию какого-то Джерома с прислоненной ко лбу рукой; в руке была дымящаяся сигарета.
– «Победа Америки во Второй мировой войне стимулировала экономический подъем, – прочитал вслух Сергей Львович. – Экономика США в 1950 году произвела половину мирового ВВП. Индекс промышленного производства США вырос почти на 30 пунктов». Ну да, все верно. В чем проблема-то?
