Гриша еще долго показывал Скворцову свои новые рисунки, выбирая и откладывая в сторону некоторые из них. И когда пришла Тоня Гриша аккуратно уложил свои папки.
– Он и мне далеко не все показывает. – шепнула Тоня Скворцову. – Никак с Толей не можем уговорить его выставку устроить. Помог бы …
ИВАНИЩЕВА и УМАРОВ
– Эрнест Умарович, мне нужна ваша поддержка.
– В чем дело? Вы чем-то расстроены, Ангелина Митрофановна?
Чуть заметный акцент Умарова превращал имя и отчество Иванищевой в нечто мягкое и ласковое.
– Это мягко сказано. Я полностью деморализована. Этот мальчик, ему нет еще шести лет, и он обсуждает со мной психофизические тесты! Это со мной, доктором наук, профессором – и как обсуждает! Да ладно бы обсуждал – он понимает сущность этого теста не хуже меня! Вы можете это себе представить?
– Могу, Ангелина Митрофановна. Я с подобным мальчиком столкнулся еще два года назад.
– А я, доктор наук, профессор … Да я чуть в обморок не хлопнулась как зеленая первокурсница в резекционном кабинете, когда он стал со мной разговаривать об этом …
– Не слишком ли часто вы упоминаете свои титулы? Я их помню. Надеюсь, вы не очень показывали им свое волнение?
– Я старалась держаться. Спасибо, Эрнест Умарович, поплакалась вам, полегче стало. А то кроме вас мне поплакаться-то и некому …
– Моя жилетка всегда к вашим услугам.
– Поможете мне прикинуть стратегию обследований?
КАК СЧАСТЛИВЫ БЫЛИ МОИ СТАРУШКИ
– Лео, ты не представляешь, как счастливы были мои старушки! Вчера привезли рояль, сегодня его настроили …
– Да ты ешь!
– Я ем. А потом приехали Семен Гаврилович Черномырдин с Олегом и Дмитрий Германович Лопаткин … Это правда, что он доктор наук?
– Правда, правда. Ешь, пожалуйста.
– Я ем, ем. И Лопаткин стал играть на рояле. Это было что-то потрясающее! Мои старушки его окружили, потом мы принесли стулья … Он играл бесподобно.
– А мальчик?
– Что – мальчик? Олег сидел около Черномырдина.
– Они держались за руки?
– Кажется … А что?
– Лопаткин один играть не может. Просто не может играть сам по себе. Играет Мальчик с Лопаткиным. А тут, видимо, и с Черномырдиным.
– Ты хочешь сказать, что этот мальчик … индуцирует то, что играет Лопаткин?
– Примерно, хотя на самом деле это, видимо, значительно сложнее. Это сложное взаимодействие.
– Но Свиридов играет и поет и без Олега?
– Конечно. И Лопаткин с ним играет. Но с Мальчиком – лучше.
– Значит, нужно будет попросить Свиридова … А мои старушки так аплодировали, так их благодарили! Просили приходить еще.
– Ты будешь есть, наконец?
– Лео, не сердись. Я и так достаточно толстая. А мне пришла одна интересная мысль – как бы устроить танцы? Мои старушки еще совсем не так стары … Как ты думаешь?
– Думаю, что ты права. И посоветуйся со Свиридовым.
– И даже такие вопросы решает только он?
– Ты не совсем правильно поняла. Во-первых, действительно, здесь все решает только он, и, возможно, это правильно. А во-вторых, это не так-то просто – найти кавалеров для твоих старушек. Не всякого мужчину можно туда пригласить. Они ведь многих помнят – кто знает, что произойдет, если увидятся старые знакомые. Не исключено, что каждый из них уже считал другого умершим …
– Об этом я не подумала. Ты совершенно прав, мой милый Лео … И еще меня очень беспокоят мои беспамятные старушки … У них идет какая-то скрытая умственная работа, непонятная для них самих …
ВИТЯ, ЭТО ДЛЯ ТЕБЯ
– Витя, это для тебя.
