Конец эфира - страница 37

Иван Дюжин сыграл в её жизни не последнюю роль.

За два года до знакомства с Алексеем у Анны и Дюжина разразился внезапный роман.

Необычный. Странный. Какой-то бездушный и бесчувственный. Так просто…

У каждого накопились проблемы. Их надо было куда-то слить.

Сливным ведром стал пошлый номер в московской гостинице. От Ивана ушла очередная жена. У Анны не ладились отношения с родными, накопилось много рабочих проблем.

В тот вечер Анна пришла первой.

Дюжин долго не появлялся.

Она от нечего делать оборвала лепестки роз с огромного букета, что стоял на столе, наполнила ванну и бросила туда ароматно пахнущий ворох. Раздевшись, окунулась в розовый омут запахов и будущих страстей, но вдруг, на какую-то долю секунды, ей показалось, что по руке и по телу стекают липкие капли крови. Так много, что вода становится кроваво-алого цвета…

Она отогнала видение. Но ощущение тревоги и страха не проходило. Тогда Анна набрала его номер. Он задерживался из-за ерунды: не мог найти эту забытую Богом и людьми гостиницу на окраине города!

Он всегда был таким… невнимательным к своим личным делам. Часто даже не замечал, чем занимаются его близкие. Вот и на этот раз по дороге на свидание он слишком увлёкся своими делами, а не предстоящей встречей.

Наконец приехал.

Вошёл в комнату. Анна слышала из своей «розовой» ванны его служебные разговоры по телефону. Он так и пришёл к ней – с телефоном в руке.

Это их первое свидание!

Потом долго лежал рядом с ней в лепестках роз и словно просыпался, сбрасывая с себя суету и бред бурной деловой жизни, которую очень хотел, но не мог оставить за порогом. Так они пролежали долго.

Между ними ничего не произошло. Два голых человека, словно муж и жена, прожившие в браке не один десяток лет, опостылевшие друг другу, – или привыкшие к красоте друг друга? – купались среди благоухающих лепестков.

Страсть пришла под утро, когда он перестал, наконец, поминутно возвращаться мыслью к работе и вдруг понял, что рядом с ним прекрасная, терпеливая, мудрая женщина.

Потом, кутаясь в халаты, вышли в гостиную. Она включила электрический чайник.

– Кофе?

– Да, с удовольствием!

Он открыл холодильник.

– Смотри, какая забота о постояльцах – даже шоколадка есть!

Помолчали.

Чайник закипел и отключился. Натуральный молотый кофе, заваренный крутым кипятком, наполнил гостиничный номер ароматом и уютом.

Шоколадку разделили пополам.

– У тебя завтра эфир?

– Да. Эфир. Удивительное слово. Оно даёт мне силы.

– Даже после бессонной ночи? – улыбнулся Дюжин. – Хотя неудивительно. Мы всегда говорим об эфире в прикладном смысле слова. А в исконном значении эфир – нечто прекрасное! Пространство, которое нас окружает. Ты когда-нибудь думала об этом с философской точки зрения?

– Честно говоря, мне некогда философствовать. Удивляюсь, как у тебя хватает времени на романтику.

– Для нас с тобой эфир – вполне материальная единица. Благодаря эфиру мы передаём и получаем информацию, зарабатываем деньги, в конце концов! Тоже, между прочим, очень романтично!.. Ладно, не буду лукавить. Недавно прочитал Эйнштейна и понял, насколько мир вокруг нас хрупок. Сигнал, который мы используем в корыстных целях, в действительности проходит через невероятной красоты воздушные потоки, в которых когда-то жили боги…

Она смотрела на него, как на сумасшедшего.

– Не пойму, о чём ты?

– Знаешь, недавно я вдруг физически ощутил отсутствие возможности передавать сигнал. У меня даже дыхание перехватило. Тогда и схватился за Эйнштейна.