Рони выглянул в окно – внизу, на расстоянии около метра, виднелся полуразрушенный козырёк над входом в магазин, и при необходимости его можно использовать как запасной выход.
Они слегка расчистили пол, закрыли дверь и подпёрли её столом, чтобы никто не мог подобраться незамеченным, и принялись устраиваться на ночь.
Лине уступили диванчик. Она свернулась калачиком и накрылась своей обновкой. И хотя она оказалась коротковата и прикрывала только плечи, девушка закрыла глаза и сразу заснула. Артём снял свою куртку, укутал её ноги, а затем сгрёб бумаги в кучу и изобразил из них нечто похожее на подстилку. Подобрал отломанное от стула сиденье, положил его в изголовье и завалился на эту импровизированную постель.
– Неплохое гнёздышко, – заметил Рони.
– У меня в детстве хомячок жил. У него и научился.
– А у меня никогда не было животных, – грустно проговорил Рони, уселся на пол и прислонился спиной к стене.
– Выберемся отсюда, я тебе парочку подарю, – пообещал Антон.
– И что с ними делать? Меня практически не бывает дома. Хотя… – Рони немного помолчал. – Я, пожалуй, уйду из полиции. Куплю маленький домик на берегу моря, разведу цветы и буду за ними ухаживать. А ты? – он посмотрел на профессора.
– Для начала найду пластического хирурга.
Внезапно снаружи раздались голоса. Ярослав с Рони вскочили и осторожно выглянули в окно.
Было ещё достаточно светло, и они увидели, что в их направлении идут двое, в подпоясанных верёвкой длинных серых балахонах с надвинутыми на глаза капюшонами.
– А вот и люди, – обрадовался Плучек.
– Прикид как у монахов, – заметил подошедший Антон. – Значит, неподалёку церковь или монастырь.
– Сомневаюсь, – ответил Рони. – Скорее всего какая-нибудь секта. Ишь вырядились.
– Сейчас я у них узнаю, куда идти, – воскликнул Плучек, откинул стол и, выскочив за дверь, ссыпался вниз по лестнице.
– Стоять! – закричал Рони.
Поздно. Профессор уже выскочил на улицу, подбежал к прохожим и начал им что-то объяснять, энергично размахивая руками. Монахи несколько секунд стояли неподвижно, затем неожиданно сбили его с ног и начали избивать.
– Идиот, – порычал Рони и, рискуя свернуть шею, выпрыгнул из окна на карниз, а оттуда на землю.
Антон дёрнулся, было, следом, но взглянув на Лину, остановился. Она настолько устала, что, несмотря на шум, продолжала спать, а мало ли кто мог сюда забраться и натолкнуться на беззащитную девушку.
Для опытного полицейского разобраться с парой бандитов не представляло большого труда. Рони подскочил к нападавшим и двумя ударами раскидал их в стороны. Но не успел он склониться над лежавшим без движения Плучеком, как из развалин вылезло ещё с десяток таких же «монахов». Одни в руках сжимали палки, а другие раскручивали самодельные пращи. Рони выпрямился и, сунув руку под куртку, расстегнул кобуру. Толпа расступилась и вперёд выступил маленький человечек с растрёпанной шевелюрой и реденькой бородой. Замызганный белый балахон и висевший на груди большой золочёный крест резко отличали его от остальных «монахов», похоже он командовал этой шайкой.
– Братья! – воздел руки к небу главарь. – Сатана пытается завладеть миром. – И он ткнул рукой в сторону Рони. – Это слуги его. Бейте их.
Толпа пошла на Рони, и он выхватил револьвер. Однако «монахи», вместо того, чтобы отступить, начали расходиться по сторонам, охватывая его полукругом. Рони направил пистолет на лохматого и покачал головой. Тот правильно понял, что первая пуля достанется ему, и поднял руку. Все остановились.
