и, стало быть, вторичности
механизма, а вместе с ним и самогó
системногоподхода, может существенно повлиять даже на процедуры постановки и организацию решения проблем экономики, техники, экологии в любых сферах человеческой деятельности и в энергетике, в частности. Причём, произойти это может довольно скоро, поскольку вызвано острой необходимостью ответить на вызовы, поставленные перед человечеством в наступившем веке. Для нас же с вами, коль скоро мы пытаемся инициировать обсуждение всех этих вопросов именно сейчас, остаётся уповать на исполненное оптимизма напоминание: «Дорогу осилит идущий».
«Энергия: экономика, техника, экология»
2008. №5. С. 72—79.
Снова в гости к пространству
Учитывая сохраняющийся интерес читателей к диалогу сотрудника журнала Т. Л. Мышко с С. В. Гальпериным, редакция предлагает вниманию читателей текст их очередной беседы (предыдущие беседы см. Энергия. 2006. №6; 2007. №3, №10; 2008 №3).
– Семён Вениаминович, предыдущую нашу беседу вы завершили многообещающе: «дорогу осилит идущий». Поскольку волею журналистской судьбы я оказалась вашей попутчицей, не стану отрицать, что предлагаемые вами решения в своём большинстве весьма просты, но подчас именно это и вызывает недоверие: неужели же так никто до сих пор не смог до них додуматься?
– Прекрасно вас понимаю, но согласитесь, что прежде, чем до чего-то додуматься, следует, по крайней мере, над этим задуматься: например, что такое точка пространства? что такое электрический заряд? что такое гравитационная постоянная? А фундаментальная наука ХХ века принципиально отказалась от постановки подобных вопросов. Понять, каким был её курс, вам, надеюсь, поможет разъяснение В. Гейзенберга: «С прагматической точки зрения развитие науки есть непрерывный процесс приспособления нашего мышления к постоянно расширяющемуся полю опыта…».
– Да, я поняла. Но ведь придерживаясь именно этого курса, наука достигла впечатляющих результатов, полагаясь на вполне оправдавший себя критерий достоверности нового знания: узнать – значит измерить. Разве не так?
– Согласен. Однако, прошу учесть, что при этом никто не задавался целью выяснить природу самих мер измерения; взамен этого сохранялась уверенность в существовании минимальных величин («квантов») длины, времени, массы. Планк, например, получал элементарную длину из выражения (hγ/c>3)> 1/2, где γ – гравитационная постоянная; Гейзенберг приходил к выводу, что таковой является комптоновская длина волны нуклона h/μc, где μ – масса нуклона. Но вы-то уже смогли убедиться в бесперспективности такого подхода?
– Если вы имеете в виду постоянство соотношения «масса-протяжённость» в составе кванта действия, то из него, действительно, никак не следует, что элементарная длина должна существовать, скорее, наоборот.
– Ну, а что, по-вашему, могло обнаружиться в «постоянно расширяющемся поле опыта» при полном (помните у Борна?) отрицании физически содержательной точки пространства? Впрочем, нельзя не отметить, что «приспособленное мышление», то есть строго ориентируемое на выбранный курс, прекрасно справлялось с устранением то и дело возникавших противоречий.
– Вы, что же, имеете в виду какие-то конкретные события?
– Конечно. Известно, к примеру, что как только в ходе изучения ядра трактовка наблюдаемых фактов или же теоретические предпосылки начинали ставить под сомнение истинность закона сохранения энергии, всякий раз появлялся спасительный выход, будь то предложение В. Паули ввести новую частицу для объяснения
