Конгломерат - страница 4

Так почему же мне так нестерпимо больно,

Так «грустно и легко» и радостно, притом?!

«Я держал раскалённую сковороду…»

Я держал раскалённую сковороду,

Прижигал сигаретой ладони.

И предвижу, что будет в хвалёном аду,

Когда двину безвременно кони.

Я гулял по Монмартру, рубал фуа-гра,

Любовался Сияньем на Яне.

Жизнь, знаешь, азартная с виду игра,

Если есть, чем ответить, в кармане.

И любил, не скажу, чтоб одних королев,

Были, к слову, худые принцессы.

Первородный – не первый, но всё-таки грех,

Где итог уступает процессу.

И с друзьями алкал я напитки Богов,

Иногда допиваясь до истин.

Выше славы ценил перлы в россыпях слов,

Больше золота – мудрые мысли.

Мы и неандертальцы

На стоянке неандертальцев

Мы нашли обглоданный мосол,

Видно деланный не пальцем,

Он имел и дом, и стол.

Жрал, наверное, сивуху,

Мял дубиной черепа,

Называл жену «старухой»,

Воду ситом не черпал.

И воспитывал умело

Всех детей подряд округ:

Чёрных, жёлтых, красных, белых —

От жены и от подруг.

Он умел огонь наладить,

Плащ придумал на меху,

И не клянчил «Бога ради»,

Точно зная, ху есть ху…

Мы не помним наших предков,

А давно списав в архив,

Доедаем их объедки,

Разрешенья не спросив.

«Поэта обидит каждый…»

Поэта обидит каждый,

И каждый обидеть может.

Один, может быть, не понял,

Высокий душевный склад,

Другой, потому что умный,

А проще, бес спору, рожа,

Он что-то, наверно, понял

И очень этому рад.

А третий, конечно, главный

И рядовой читатель,

Он знает Есенина, Блока

И Мандельштама читал,

Бывает, не к месту скажет,

Что Кушнер его приятель,

Загадочно улыбнётся,

Как будто не врёт, нахал.

«Быть может, всё же янки не тупые…»

Быть может, всё же янки не тупые,

Читали Соловьёва и Платона,

Хотя индейцев в корне истребили,

Но завезли, к примеру, дядю Тома.

Зачем пенять потомкам англосаксов,

Они ведь лучше прочих воровали?!

Вы только раз представьте мир без баксов,

Хотя представить сможете едва ли.

А чем фастфуд, скажите, хуже манны?

И в чём тушёнка уступает пушкам?

Когда одни зализывают раны,

Другие могут очень жирно кушать.

Мы уважаем разные народы,

Все что-то вносят в общую копилку:

Кто душу, кто идею, кто свободу,

А янки вносят деловую жилку.

«Вода – парное молоко…»

Вода – парное молоко,

Вокруг волна кипит.

Он обмотал чело платком,

Схватившись за бушприт,

Два пистолета у бедра,

В зубах кинжал зажат:

Когда случается беда,

Не просто без ножа.

Тот бриг пошёл на абордаж

Без видимых причин —

Игра вслепую «дашь на дашь»

Привычна для мужчин.

Кому судьба акул кормить,

Кому пить сладкий ром,

Зачем в пылу борьбы судить? —

Оставят на потом.

Четырептих

Народные мотивы

1. Политическое

Вот избушка стоит, курьих ножек не счесть,

А в избушке столуется Баба-Яга…

Потерявшая молодость, совесть и честь,

Но любого способна осилить врага.

2. Эротическое

Вот избушка стоит, курьих ножек не счесть,

А в избушке столуется Баба-Яга…

И по лесу разносится добрая весть,

Что Кощею верна Костяная Нога.

3. Сказочное

Вот избушка стоит, курьих ножек не счесть,

А в избушке столуется Баба-Яга…

И на шабаш вся нечисть сбирается здесь:

Запах серы, копыта, клыки и рога…

4. Ужасное

Вот избушка стоит, курьих ножек не счесть,

А в избушке столуется Баба-Яга…

И к лопате привязан, измазанный весь,

Мальчик Ваня – заморыш, но всё же еда.

Бумажный кораблик

Он плавал по лужам отважно,

В любую погоду ходил

Один пароходик бумажный —

Ни якоря, ни ветрил.

Но очень хотелось на волю

К неведомым землям уйти,

Скользить в океанском просторе,

Прокладывать грудью пути.

И как-то подул свежий ветер,

Назад Вперед

Конгломерат - страница 4

Похожие книги