Конституционно-правовое регулирование отношений между Российской Федерации и ее субъектами - страница 32

Спор о том, что первично при разграничении предметов ведения и полномочий – договор или федеральный закон – приобрел затяжной характер. Более трех лет велась работа палатами Федерального Собрания РФ по принятию Федерального закона «О принципах и порядке разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации». До последнего времени ряд республик в составе России считают договор приоритетной формой правового регулирования по сравнению с Конституцией и Федеральным законом. Такими республиками являются Татарстан, Башкортостан, Саха (Якутия), Ингушетия и ряд других.

Если обратиться к истории взаимоотношений между центром и субъектами, то например, договор с Республикой Татарстан носил характер актов, по юридической силе поставленных выше Конституции РФ. Договор Российской Федерации и Татарстана от 15 февраля 1994 г. существенно не согласуется с Конституцией РФ. В Договоре не указано, что в состав Российской Федерации входит Татарстан и что на него распространяются все положения Конституции РФ и федеральных законов. В то же время в нем нет упоминания о том, что Конституция и законы Республики Татарстан должны соответствовать Конституции РФ и ее законам.

К совместному ведению в Договоре относится «координация деятельности по вопросам геодезии, метрологической службы, исчисления времени», хотя по Конституции РФ эти вопросы отнесены к ведению Российской Федерации. Договор выводит из ведения Российской Федерации (п. «о» ст. 71 Конституции РФ) «правовое регулирование интеллектуальной собственности».

Статья 2 Договора к ведению Республики Татарстан относит правовое регулирование административных, семейных и жилищных отношений. В то же время Конституция РФ относит данные сферы к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов[113].

Большинство двухсторонних договоров, которые подписаны в настоящее время, – это документы, не претендующие на подмену российской Конституции. Хотя надо отметить, что они регулируют не те отношения, которые связаны с учетом специфики субъектов Российской Федерации, а предусматривают общие положения, которые должен регулировать федеральный закон.

Возникает вопрос: если договор имеет приоритет над Конституцией и федеральным законом, тогда мы имеем дело с договорной федерацией (договорное государство), если Конституция и закон (что указано в ст. 4 и ст. 15 Конституции РФ) первичны, а сам договор вторичен, то это классическое суверенное государство.

Конфликт в данном вопросе был отчасти решен при рассмотрении Конституционным Судом РФ в январе 1998 г. дела о проверке конституционности Лесного кодекса Российской Федерации. Конституционный Суд РФ рассмотрел вопрос о соотношении договора между органами государственной власти РФ и Республики Карелия, с одной стороны, и Лесного кодекса РФ – с другой, в регулировании отношений по владению, пользованию и распоряжению лесными ресурсами. Конституционный Суд РФ признал, что регулирование федеральным законодателем лесных отношений осуществлено в соответствии со ст. 72 и 76 Конституции РФ. В то же время Конституционный Суд РФ не дал прямого ответа на вопрос, в каком соотношении по юридической силе находятся договор и федеральный закон.

Есть группа противоречий, которая возникла из-за определенной спешки, в результате недоработки, а может быть, в результате небрежности законодателей. Проект Конституции создавался в условиях затянувшейся конфронтации между высшими законодательными и исполнительными органами власти. Конституционное совещание, которое обсуждало проект Конституции 1993 г., работало в очень сложных условиях, что привело к появлению существенных противоречий. Эти противоречия, к сожалению, не были устранены в период подготовки проекта, и в последующем был принят принцип равноправия субъектов, который регламентировал равенство субъектов Федерации, одновременно давая перечень субъектов Российской Федерации в ст. 65 Конституции РФ по шести категориям, а не общим списком, как было бы логичнее. Тем самым исключалась универсальность принципа равноправия.