– С миллионами, говоришь, – ухмыльнулся замдиректора, застегивая рубашку. – Интересно… – Посмотрев на просвет, нашел бутылку почти пустой, поднялся взять другую. По пути к бару вылил остатки коньяка в себя.
– С миллионами, с миллионами, чувак, не сомневайся. Будем жить как люди, а не какие-нибудь там негры.
Пока контрабандисты за его спиной перестреливались взглядами, Вениамин принес из шкафа Метаксу, сел на место, разлил. Все выпили до дна, даже Вера. Угостил из пачки «Кэмел». Закурили.
– А все-таки «Кэмел» гораздо вкуснее «Мальборо», – почмокал губами Эдуард, выпустив в потолок дым от первой затяжки, – мягче намного.
– Да, да… Ты давай, миллионер, зубы не заговаривай. Выкладывай, что там у тебя. Клад, что ли, нашел?
– Ну, типа… – И руководитель экспедиции не спеша, к месту и не совсем помогая себе жестами, ввел замдиректора в подробности операции.
Тот внимательно выслушал, не перебивая, а по окончании доклада изрек:
– Да-а, молодежь, с вами не соскучишься… – Задумчиво почесал затылок. – Если все так и есть… Очень, очень даже может все неплохо получиться. Русский авангард сейчас у них в цене… И с чемоданами это вы хорошо…
– Это я… я придумал, – гордо поднял нос начальник экспедиции.
– Нихт шлейхт16, – похвалил его Вениамин. – Надо только, чтобы этот ваш, как там его?..
– Леха, – хором помогли контрабандисты.
– Чтобы Леха покрепче все приделал. Швыряют там этот багаж бедный со страшной силой. Не приведи господи, порвут шедевры.
– За это не парься, у парня золотые руки. За это и держим. Сделает все на высшем уровне, – успокоил его Эдуард. – Лично проверю.
– Проверишь, говоришь? Молодец. Ну и что? – вонзился замдиректора в собеседника вопросительным взглядом.
– А то… Выберемся – одна картина тебе.
– Хм… А почему одна? Две.
– Чего? – завелся Эдуард с пол-оборота. – Одна, я сказал! Одна.
– Мне это будет очень дорого стоить. Две. Последнее слово.
– Чего? Сколько стоить? Семь тысяч… сам же сказал. Так-то, если рассудить, тебе и этого много. Вон у Веры с Лехой, вообще, по половине, и им хватает. А у тебя целая. Это миллион, не меньше!
– Им хватает, а мне мало. Что такое миллион в мире капитала? Тьфу… Я был там и неоднократно. Там все так дорого. Сказал, две – значит, две… и не меньше.
– Да пошел ты! – не переставал горячиться Эдуард, несмотря на болезненные пинки подельницы из-под стола. – Без тебя обойдусь… Достану деньги, продам одну, наконец… заплачу тебе за твои сраные путевки и сам поеду, без твоей вонючей помощи!
– О да, конечно, конечно. О чем звук? Поезжай… Только я вот возьму их тебе и не продам! Ни за какие деньги. И вообще…
– А я тебе столько дам, что ты их мне в зубах притащишь! – Вскочил с дивана атаман. – А не ты, так директор твой. Зайду к нему и бахну на стол десятку красных, мало будет – две. А ты удавишься от жадности, когда узнаешь, что такой навар прощелкал. Я твою еврейскую душу знаю…
– Ах ты, сучонок! – Забелецкий тоже покинул кресло. – Душу он мою еврейскую знает! А не знаешь ли, что я ко всему прочему еще и офицер КГБ в отставке и могу сейчас же тебя как опасного врага взять за жабры и…
– Эй, эй! Хватит! Заткнитесь! – громко закричав, не дала ему закончить Вера. – Подумайте. Что делите-то, кретины?! Шкуру неубитого медведя…
Ее замечание подействовало. Спорщики замолчали и сели на свои места. Забелецкий разлил.
– Ну, хорошо… Полторы.
– Одну.
– Почему тебе… – Замдиректора произвел вычисления в уме. – Четыре, а мне одну? Несправедливо…
