Контроль, успех, поражение - страница 49

Мария вошла в кабинет, в котором старалась бывать как можно реже. Отец, понимая нелюбовь дочери к его приглашениям в компанию, звал сюда нечасто. Но сейчас его здесь уже не было, и даже ничего о нём не напоминало. Казалось, что за один день нахождения в должности новый хозяин изменил кабинет до неузнаваемости. Ничего не передвинув, не переставив и не поменяв, просто наполнив своим тестостероном атмосферу. Воздух в ноздрях девушки горел огнём.

Кабинетом место работы отца назвать было сложно. Это было рабочее пространство, очень большое, отец любил простор. Панорамные окна во всю длину противоположной от двери стены говорили о том, что они находятся высоко. Очень высоко над бренными обывателями этого мира. Основной офис компании отца располагался на шестидесятом этаже в одной из высоток семейства небоскрёбов бизнес-квартала. Дорогого и престижного. Компании нужно было демонстрировать, что дела идут хорошо. А дела шли действительно очень хорошо. За те небольшие часы, которые Мария успела на этой неделе посвятить изучению материалов, стало понятно, что успех дела её отца уже давно носит миллиардные масштабы. Обычно он никогда ей не хвастался достижениями, ибо разговоры о работе с ним она пресекала на корню. Просто говорил, что «всё идёт в гору». И кажется, этой горой был Эверест. Она стала всерьёз задумываться, что сильно просчиталась, так долго не принимая его предложение. С должности в такой компании можно было самой подняться до заоблачных высот. Ну ничего, теперь она здесь и этим и займётся.

Вид парящего простора, открывающийся за спиной руководителя, всегда производил на гостей, входивших в кабинет в первый раз, неизгладимое впечатление. Но она здесь бывала и вида восхищения не подала. К тому же главы компании на своём месте, в кресле за столом, не было.

Входом в кабинет являлась массивная широкая двухстворчатая деревянная дверь, никак не вязавшаяся с современным интерьером из стекла и металла холла приёмной перед кабинетом. Для того чтобы свободно пройти вдвоём, достаточно было открыть одну из её частей, которые распахивались вовнутрь.

Стол руководителя стоял по центру напротив входной двери, так, чтобы отец с большого расстояния сразу смотрел в лицо входящему на фоне перехватывающего дух вида с высоты птичьего полёта. И посетителю приходилось пройти немало уверенных или не очень шагов под прицелом его пристального взгляда.

Чуть сбоку между столом и входом располагалась уютная группа двух мягких бежевых кресел со стеклянным столиком между ними для более приватного общения с посетителями лицом к лицу.

Справа от входа была пустая серая стена с ещё одной дверью поменьше. А слева большое свободное пространство с длинным столом, стульями и доской для записей. Они больше подходили для переговорной, чем для кабинета. На этом же этаже был ещё один больший зал для переговоров. Но отец предпочитал самые важные собрания проводить именно у себя. Демонстрируя расположение и доверие, пуская гостей в своё личное пространство. Но с другим расчётом: на давление и их внутреннее понимание, что они в его кабинете и главный здесь он. И расчёт всегда оказывал нужный ему эффект. Отец был великолепным стратегом.

Сейчас воспоминания о нём улетучились из этого освещённого утренним солнцем места. В кабинете не пахло излюбленным отцовским кофе, который именно он приучил пить Марию литрами в день. Пахло чем-то свежим и натуральным. Стол отца пустовал, и свободное кресло руководителя с высокой кожаной спинкой выглядело осиротевшим. На переговорном столе были разбросаны бумаги, стоял большой, но тоненький серый ноутбук и бутылка с водой и стаканом. Кажется, новый хозяин не спешил занять рабочее место старого. Что это, страх или дань уважения?