Она открыла расписание в ежедневнике. Понедельник был расписан по минутам, как обычно. В 15:00 она должна будет уже час работать над ежеквартальным отчётом. Если старт написания отчёта сдвигается, посыплется вся неделя. Можно заменить пару встреч, сесть за отчёт после собрания, но это же никуда не годится! И праздновать вечером в понедельник! Кто празднует в понедельник, перед целой рабочей неделей? Грустно и чревато последствиями. Конечно, у Марии случались сдвиги в расписании и даже нередко, она всегда умела ловко лавировать между неизбежными неожиданностями и чётким контролем. Но в нынешнем случае голова просто отказывалась принимать необходимость всё перестраивать. «Они меня прокатили!»– кричал кто-то внутри неё. Как вообще можно было сделать это таким ценным и важным событием? Может, вместо этого вступления в совет прямо сейчас поменять вектор работы, уволиться и пойти в госструктуру, в политику?
– Напишу заявление! – Да ты что! – раздались без паузы у неё в голове голоса матери и отца.
– Ох, не люблю это, – с горечью вздохнула Мария, – опять родительские интроекты, опять психотерапия, анализ. Может, записаться на выходные к бывшему аналитику? Очень гениальная женщина и работает семь дней в неделю, понятно, что за безумные деньги, но она того стоит.
Хотя копаться снова во влиянии родительских фигур на её жизнь не было уже ни желания, ни времени, ни смысла. Это этап пройденный.
Расписание на понедельник перекроила, столик забронировала. Позвонила подруге – ужин за мой счёт. Как оказалось, та уже познакомилась с мужчиной за соседним столиком и проводила неожиданное удачное свидание, сразу поняв, что праздновать нечего и Мария не приедет. Мужчина за ужин, конечно, заплатит, минус лишние траты, тоже хорошо.
Перешла на расписание в выходные. Всю субботу забила до отказа бегом, тренировками, йогой, медитациями, бассейном и сауной, массажами и процедурами. Они итак там были по расписанию, выходные у Марии всегда уходили на поддержание формы и холёного внешнего вида, но интенсивность увеличила и сроки перерывов сократила. Нужно, чтобы просто некогда было думать, совершенно некогда.
На воскресенье стояла поездка к сестре и маме. Отдельная душевная песня. Во-первых, всегда день выпадает полностью из жизни, во-вторых, она возвращается домой с гудящей головой от криков племянников, всё время копошащихся рядом со взрослыми, и непрерывной речи женской составляющей её семьи, рассказывающей обо всём, что произошло за месяц с того момента, как они последний раз виделись.
Захотелось отменить! Сразу! Тошнота в горле. А если вдруг спросят про её успехи, про собрание, хотя она особо не распространялась? Но ведь спросят! Катастрофа. Хотя нет, это ведь не к отцу поехать, что она тоже делала один раз каждый месяц для уравновешивания системы. Мать с отцом развелись, когда ей было пятнадцать, и с этого времени приходилось отрабатывать на оба фронта.
– Поеду, – сдалась Мария, – к тому же менять ещё что-то в уже согласованном расписании- совсем сбиваться с курса!
Подкорректировала время подъёма и нахождения в магазине игрушек для покупки подарков племянникам. И поставила дежурный звонок на 18:00, чтобы, сославшись на срочное дело, уехать от них пораньше и зайти по дороге домой в любимый магазин, купить новые туфли. Обувь, как говорила подруга Марии, её настоящая и единственная в жизни страсть. Хотя она сама таковой считала работу.
