Но радужные надежды оборвались сразу. В пять часов вечера, когда Римма старательно готовилась выйти на сцену главной героиней во второй раз, распахнулась дверь гримерки и помреж сообщил, что больная в полном порядке и Лягушка опять играет «смышленую служанку». Римма кинулась к Андрею. Тот снисходительно похлопал женщину по плечу:
– Ты уж извини, но спектакль ставили для Татьяны. Молодец, конечно, что выручила, но эта роль для другой актрисы.
– А нельзя ли играть по очереди? – попросила Римма.
– Конечно, – не задумываясь, пообещал режиссер, – поставлю тебя третьим составом.
Но в качестве главной героини Лягушкина больше в этой пьесе на сцену так и не вышла. Артамонов пообещал ей всенепременно бенефис в новой постановке. Но следующей премьерой оказался «Севильский цирюльник». Всего одна подходящая роль – Сюзанна. И она досталась Марине Воропаевой. Обозленная Римма ворвалась в кабинет к Артамонову и обозвала его лгуном. Андрей спокойно объяснил трясущейся от негодования девице, что спектакль – дело коммерческое. У Воропаевой имя, на нее охотно пойдет зритель. Римма же пока не популярна. Рисковать огромными суммами ради дамских капризов он не намерен. Вот в следующей постановке обязательно.
– Знаю, где расположено популярное имя Воропаевой – между ног, – завопила Римма. – Или даешь Сюзанну мне, или сегодня же сообщаю твоей жене, какие мягкие матрацы у нее на даче, в спальне…
Но Артамонов только усмехнулся:
– Во-первых, Лида тебе не поверит, во-вторых, у нас контрактная система, актеры набираются на определенную постановку. Твой договор истек вчера, а новый я оформлять не собираюсь.
То есть он практически выгнал Лягушку на улицу. Потерявшая голову актриса тут же позвонила Лиде. Та молча выслушала подробности супружеской неверности Андрея и сказала без всяких эмоций:
– Спасибо, Римма, очень вам признательна.
– За что? – растерялась от такой непонятной реакции несостоявшаяся Сюзанна.
– Видишь ли, после родов все болею, никак не оправлюсь, и мне приятно знать, что Андрюша не ходит по проституткам, а пользуется услугами аккуратных женщин. Очень боюсь заразы – сифилиса, триппера. А ты ведь здорова, так что мне можно не беспокоиться. Да не сомневайся, мы люди благодарные. Поговорю с мужем, попрошу, чтобы подыскал тебе рольку поинтересней.
– Я так трубку швырнула, – поделилась со мной Римма, – что аппарат пополам треснул. Ну не сука ли?
Да уж, молодец Лидка, спуску никому не давала, и даже мне, лучшей подруге, ничего, порочащего блудливого супружника, не рассказывала.
Пообщавшись с Лидусей, Римма влила в себя бокал коньяка и отправилась в ресторан, чтобы привести растрепанные нервы в порядок. Первые, кого она увидела в уютном зале, оказались нежно улыбающиеся друг другу Артамоновы. В глазах у Лягушки помутилось. Сначала она хотела просто выйти, но потом тихий внутренний голос шепнул актрисе: «Действуй по обстоятельствам». И она с чувством глубокого удовлетворения надела на Андрюшку миску…
Тут входная дверь распахнулась, и из коридорчика донесся приятный голос:
– Кошечка, ты где?
– Здесь! – крикнула Римма.
В комнату вошел мужик лет сорока. Одного взгляда, брошенного на него, было достаточно, чтобы понять, кто таков вошедший. Короткая квадратная шея, миллиметровый слой волос на крупной голове… На груди золотая цепь толщиной почти с мою ногу, на пальцах парочка килограммовых перстней, из-под них высовывались синие следы татуировок.
