Он сделал вид, что двумя пальцами, указательным и средним, которые, по всей видимости, изображали ножницы, перерезает пополам, словно праздничную ленточку, скрученное полотенце Пола. Она продолжала в напряжённой позе сидеть на кровати. Похоже, что появление Маслова нисколько не удивило, более того, оно, кажется, не на шутку её раздосадовало.
Вдруг во взгляде Риты мелькнуло что-то хищное, и он растерянно улыбнулся. В этот момент ветер стих, воздушная занавеска опала, открыв взору небольшую тележку, уставленную огромными золотистыми эклерами, между которыми возвышалось ведёрко со льдом, а из него торчало горлышко откупоренной бутылки шампанского.
В следующий миг игристое вино с шипением лилось в его горло, а ещё через мгновение он, по-хозяйски рассевшись на постели, с аппетитом жевал пирожное. Она, подобрав под себя ноги, смотрела на него так, словно он в своём лёгком водолазном костюме был на самом деле не моряком, а грязным отвратительным морским чудовищем, вползшим к ней в постель.
– А этот бульдог, – намеренно громко чавкая, сказал он и небрежно качнул головой в сторону дебелой туши, продолжавшей без чувств валяться у выхода, – я видел его по телевизору. Дмитрий Сырых, верно? Он не так давно сбежал в Англию, какой-то странный псевдоним себе взял, – имя то ли Фол, то ли Тол, а фамилия то ли Вёсельный, то ли Всесильный.
– Пол Вселенный.
– А, точно, Вселенный! Скажи, а как ты здесь оказалась?
– Ричард! – вдруг громко с надрывом сказала она. – Ричард, помоги…
Маслов, как кит, разом проглотил огромный сладкий кусок и невозмутимо потянулся за следующим эклером. Рита снова громко позвала на помощь.
В каюту вломился Жеребцов. Тяжело дыша, он уставился на незваного гостя с пирожным у рта, затем перевёл тяжёлый взгляд на тело, которое, словно голая курчавая мумия библейского великана, неподвижно замерло у порога.
Маслов с улыбкой швырнул эклер в Жеребцова.
– Угощайся!
Телохранитель отбил пирожное ребром ладони. Мичман одобрительно крякнул и поднялся, вытирая сладкий крем с губ. Похоже, он обнаружил перед собой достойного соперника.
Жеребцов перешагнул через длинные ноги Пола, и, не издав ни звука, махнул кулаком-кувалдой. Маслов хладнокровно нанёс упреждающий удар не менее громадным и твёрдым кулаком в челюсть. Телохранитель пошёл юзом и с оглушительным грохотом завалился за кровать. Рита в ужасе зажала ладонями уши.
В каюту с шумом ворвался Хантер. Маслов развернулся к нему, однако, к несчастью, поскользнулся на пирожном, которое, разбившись всмятку, сиротливо валялось на полу, и удар съехал чуть в сторону. Хантер мощным ответным ударом ноги в живот отправил его в нокаут.
Пол тихо вздохнул, и Хантер склонился над ним.
– Эй, наверху, как, всё о’кей?
– Флэшка, я, кажется, тебя спрашиваю, где ты, – не открывая глаз, едва слышно сказал Пол.
Хантер наклонился ещё ниже.
– Какая к дьяволу флэшка?
Миллиардер приподнял тяжёлые веки, увидел Хантера и кисло поморщился.
– Пень ты британский, – выдохнул он и снова потерял сознание.
Хантер только покачал головой в ответ, выпрямился и настороженно посмотрел на Риту. Она сидела, как мраморное изваяние, по её щекам текли крупные прозрачные слёзы.
– Марго, очнись, пожалуйста.
– Я в порядке. Слушаю тебя!
– Будь так любезна, скажи, «тунец» как здесь очутился?
– Не знаю.
– Вижу, Марго, скучаешь ты по члену парламента. До слёз!
Он вынул из заднего кармана камуфляжных штанов малокалиберный Вальтер и бросил его на развороченную постель. Она с удивлением приподняла брови.
