Контрразведка в российских и советских художественных произведениях. Книга первая: 1906-1999 года - страница 10







Глава 6. 1922 год.

Немножко к истории понятия "Красный Пинкертон". Для лучшего понимания вышеупомянутого термина чуть копнем историю: особенность 1920-х годов заключалась в том, что пропасть между массовой и элитарной литературой начинает стремительно заполняться. Так, например, нарком просвещения Луначарский писал: «Мы, конечно, наиболее заинтересованы в воздействии на массы. Но ведь наше культурное здание многоэтажно. Нужна, очень нужна массовая книга, в том числе и беллетристическая».

Самым огромным преимуществом большевиков являлось то, что им было дело до всего.

Большевики меняли календарь и орфографию, начинали искать Курскую магнитную аномалию в преддверии Гражданской войны, а в темной, разрушенной и нищей стране они-же собирали лучших энергетиков, чтобы составить план ГОЭЛРО. Не много не мало план электрофикации всей страны.

Вот и сейчас, в голодающей стране 1922 года, где на Дальнем Востоке только-только завершилась Гражданская война, большевики озаботились знаете чем?

Приключенческой литературой.

В октябре 1922 года в Москве проходил Пятый Всероссийский съезд комсомола.

На съезде выступал Николай Бухарин на секундочку – ГЛАВНЫЙ ПАРТИЙНЫЙ ИДЕОЛОГ (по словам самого Ленина "…не только ценнейший и крупнейший теоретик партии, он также законно считается любимцем всей партии…") с докладом «О коммунистическом воспитании молодежи в условиях НЭПа», где, в частности, было сказано:

«Наши противники стали организовывать свои силы, и в первую очередь – на культурно-идейном фронте… Они выбросили на рынок громадное количество книг, периодических изданий, и здесь есть опасность, что они могут обойти с тыла.

Необходимо воспитывать молодежь на изображении… социалистического идеала… Нужна своя литература, свой кинематограф. На это все государство должно дать средства…

Я имел случай года полтора назад выступать с предложением создания коммунистического Пинкертона, я и сейчас стою на той же точке зрения.

Я утверждаю, что буржуазия именно поэтому, что она не глупа, преподносит Пинкертона молодежи. Пинкертон пользуется громадным успехом. Маркс, как известно, читал с большим увлечением уголовные романы.

В чем же тут дело? Дело в том, что для ума требуется легкая, занятная, интенсивная фабула и развертывание событий, а для молодежи это требуется в десять раз больше, чем для взрослых.

Вот почему вопрос о всяких революционных романах, об использовании материала из области военных сражений, приключений, из области нашей подпольной работы, из области гражданской войны, из области деятельности ВЧК, из области различных похождений и пр. наших рабочих, когда наши рабочие бросались с одного фронта на другой, из области деятельности Красной армии и Красной гвардии, – материал у нас громадный, – вот почему этот вопрос встает перед нами. Этого материала мы до сих пор использовать не можем даже в одной стомиллионной.

Нужно толкнуть союз к этому делу. Я считаю, что это будет играть огромнейшее воспитательное значение, гораздо большее, чем многие наши плакаты, рассуждения, резолюции, циркуляры и т.п.».

Призыв Бухарина к созданию «Красного Пинкертона» вызвал много шуму. Ярым его сторонником оказался директор главного издательства страны Госиздат Н. Л. Мещеряков, который был убежден, что в современном романе не должно быть длинных, тщательно выписанных описаний природы и «нудного психологического копания». Как отмечал Д. Д. Николаев в статье «Литература как пропаганда»,