Трифону сказывали, что царь болен, и что он может ходить лишь с поддержкой. Но перед купцом находился не просто больной человек, а полная развалина. Иоанна Васильевича невозможно было узнать, если бы не его страшные глаза, которые по-прежнему сверкали остро и жалили беспощадно.
– Знаю, что ты подал челобитную на поездку в Царьград и Иерусалим, – сказал царь. – Что ж, поклониться святым местам – это праведное дело. Считай, что проезжую грамоту ты уже получил. Но это не все. Я хочу, чтобы ты исполнил мое поручение. Нужно отвезти милостыню об упокоении невинно убиенных душ в Царьград и на Афонскую гору. Деньги предназначены патриарху цареградскому Иеремии и патриарху александрийскому Сильвестру…
Наверное, царю стало дурно, потому что он откинулся на подушки и вовсе позеленел. Бельский быстро схватил кубок с целебным настоем трав и напоил Иоанна Васильевича. Царь перевел дух и продолжил:
– Это будет не просто поездка частного лица, а посольство российское к единоверцам. Во главе его станет купец Мишенин. Он знает восточные языки, кроме того, у него большой опыт хождения за три моря. В Царьграде вы разделитесь: Мишенин отправится на Афон, а ты останешься в турской столице. Почему снаряжаем посольство, а не обычный купеческий караван? Вам нужна будет сильная охрана и соответствующий статус.
При этих словах царь сделал паузу и вонзил свои страшные глазищи, казалось, прямо в душу Трифона, а затем продолжил:
– Хочешь спросить, почему Мишенину достался Афон, а тебе Царьград? Что ж, пора подойти к главному. Богданко, дай письмо!
Бельский принес кусок невзрачного с виду пергамента; похоже, его скоблили для написания текстов не раз и не два. Держа письмо в руках, Иоанн Васильевич начал проникновенно говорить:
– Видишь, Трифон, в каком я состоянии? Болезни одолели… Волхвы смерть скорую пророчествуют. Ну, на то воля Божья… Ни врачи иноземные, ни наши знахари помочь мне не могут. Лишь страдания облегчают. Но вот получил я из Святой земли надежду. Пишет человек, который немало сделал для Российского государства. Я верю ему. Будто бы сыскал он в Святой земле Копье, которым поражен был Христос. Сила у этого Копья большая, любые болезни лечит, с ним можно и в огонь, и в воду, всегда выручит. Копье сие можно выкупить у владельца, тот ему доверяет. Но сам привезти копье в Москву этот человек не в состоянии. Путь не близок, а груз чересчур тяжек, чтобы взвалить его на плечи одного, притом немолодого, человека. Времена нонче смутные, если узнают разбойники или хитники о Копье – не жить путешественнику. Поэтому Копье привезешь ты. Мишенин слишком стар для такого дела. Мало ли что может случиться в дороге… В Царьграде тебя будет ждать посредник. С ним все и обговорите. Копье, если оно и впрямь существует, нужно купить за любые деньги. Слышишь – за любые! А теперь… иди с Богом. Устал я… Нет погодь! – Царь на несколько секунд прикрыл глаза, а затем сказал: – О Копье никому ни слова. Даже Мишенину! Сболтнешь лишку – язык вырву. Можешь взять с собой еще одного купца, надежного человека, который знает турский язык. Все, что нужно для дальней дороги, получишь в Посольском приказе. Ежели будут какие препоны, обращайся к Богдану. Буде твоя миссия удачной, получишь звание дворцового дьяка. А теперь – прощевай…
Трифон не шел, а летел по дворцовым переходам. На сей раз его сопровождал лишь один рында, да и тот тащился где-то позади. Его мечта сбылась! Купец готов был пуститься в пляс прямо в палатах. Копье он, конечно же, привезет, лишь бы написанное в грамотке оказалось правдой, но это малость того, что предстоит сделать. Под видом посольства можно провезти через все границы столько разной всячины, столько товаров, не облагаемых пошлиной, что после этой поездки он станет одним из богатейших купцов Москвы. А если еще царь не обманул насчет дворцового дьяка…
