Алена изменилась. Похудела, немного осунулась, обрезала длинные волосы. Но по-прежнему красила их в ярко-рыжий цвет и, соответственно, выглядела очень яркой. Но то, что когда-то так Володе нравилось, теперь вызывало раздражение и отвращение.
– Зачем ты пришла? – резко прервал он ее беседу с кем-то из сотрудников. Сосновский был зол и хмур. Увидев это, тот поспешил раствориться – нрав Володи хорошо был известен в редакции.
– Пойдем к тебе в кабинет! Поговорим… – Алена призывно тряхнула головой, и каскад огненных волос рассыпался по ее плечам. Она явно кокетничала.
– Нет, – отрезал Сосновский. – Говорить мы будем здесь. Ты зачем пришла?
– Неужели ты не рад меня видеть? – Да, он не ошибся, Алена явно кокетничала, и тут он ощутил страшный приступ тошноты.
– Нет, – тон Володи стал еще резче. – Чего тебе надо?
– Ах так? – Алена, моментально все поняв, рассердилась. – Ладно! Денег! Мне нужны деньги. И ты их мне дашь!
– Я и так даю тебе деньги по мере возможности. – Сосновский оглянулся – ему не хотелось, чтобы этот разговор слышали сотрудники. – Чего еще ты хочешь?
– Эти жалкие гроши? – почти зашипела Алена. – Ну нет! Думаешь, что так легко отделался от меня? Мне нужны деньги! И ты их мне дашь! Не забывай, что я могу основательно подпортить тебе жизнь!
– Как? – Володя нервно рассмеялся. – Ты уже все для этого сделала! Что еще?
– Я твоя жена, между прочим! – воскликнула она.
– Только на бумаге. В жизни ты мне никто. А по закону, между прочим, я не должен помогать тебе деньгами. Детей у нас нет.
– Детей… – зашипела Алена. – Кто захотел бы родить от такого ничтожества, как ты? Ты слизняк, мямля! Пустое место! Ты не то что денег заработать… Ты вообще не способен ни на что!
– Убирайся вон! – Володя сжал кулаки.
– Ну нет! Так просто я не уйду! Либо ты даешь мне денег, либо…
– Что – либо? – издевательски засмеялся Володя.
– Либо я всем расскажу, что ты жил с воровкой! Все узнают о главном редакторе, который спит с бандиткой из притонов Молдаванки! – выкрикнула Алена. – Алмазная ее, кажется, звали, да? Мне все, все про нее рассказали! Один человек! Он знает! И ты будешь меня после этого попрекать чем-то? Сам спал с воровкой!
Кровь бросилась в лицо Володи. У него потемнело в глазах. Страх, отчаяние, ярость, все это, смешавшись, превратилось в гремучую смесь, и он полностью потерял над собой контроль. Сосновский больше не соображал, что делает. Бросившись вперед, он схватил Алену за горло и швырнул ее к стене. Голос его был страшным:
– Заткнись, ты, тварь! Я убью тебя! Слышишь, ты, отродье? Скажешь кому-то хоть слово, и я тебя убью!
Алена закричала. К ним уже со всех сторон бежали люди. Володя с силой стукнул ее головой о стену. Она продолжала кричать.
– Я убью тебя! – в ярости шипел он.
Верный помощник Сосновского Савка изо всех сил вцепился в его руки, и кое-как сумел их разжать. Всхлипывая, Алена сползла вниз по стене.
– Да что с тобой?! – Савка продолжал держать начальника. – Приди в себя, успокойся!
Володя дрожал. Он, мирный, спокойный и воспитанный человек, испытывал такую слепящую ярость, что на какое-то мгновение полностью растерял все остатки благородства и хорошего воспитания. Он ненавидел эту женщину с такой силой, что действительно готов был ее убить. Эту ненависть подхлестывало обжигающее чувство обиды – рана, которую нанесла ему Алена, была очень сильной.
– Убирайся! – выкрикнул он. – И больше никогда не смей появляться в моей жизни! Ни копейки ты от меня больше не получишь! Поняла? Ни копейки! Убирайся! Пошла вон!
