- Ты хорошо танцевала, - произносит над ухом.
По коже пробегают мурашки, мне страшно и хорошо рядом с ним, но оттолкнуть и уйти я уже не могу. Да и не хочу.
- Спасибо, - отвечаю тихо, едва слышно.
Мне нравилось то, как он смотрел на меня во время концерта. И танцевать хотелось только для него, а не для тех похабных мужчин, которые пускали на нас слюни сидя в зале.
Он накрывает ладонью мою грудь и слегка сжимает. И смотрит… так как смотрел на меня во время выступления – разжигая внутри настоящий пожар. Мы почти не разговариваем, да нам это и не нужно. Его движения уверенные, жесткие. Словно он знает, что я и шелохнуться не смогу, потому что одновременно хочу его и боюсь.
Спустя мгновение моё платье оказывается приподнятым, а я – прижата у стены. Я чувствую на коже его горячее дыхание, слышу звук расстегиваемой молнии и резкий толчок, который вызывает обжигающую боль в промежности. Он большой и я коротко вскрикиваю.
- Тише, девочка, сейчас будет не так больно, - произносит Тимур и вбивается в меня снова.
Я закусываю нижнюю губу и издаю сдавленные звуки. Он наполняет меня собой до упора, приносит в царство похоти и порока. Яростно целует мою шею, оставляя на ней свои метки и обхватывает мои бедра руками.
А потом я просыпаюсь... Вся мокрая от возбуждения, с гулко стучащим сердцем и мелкой пробивающей меня дрожью. Поднимаюсь с постели, беру полотенце и захожу в ванную комнату, чтобы снять с себя напряжение и принять освежающий душ. Самое паршивое сейчас то, что я не могу вернуться в реальность, даже стоя под теплыми струями воды. Моё сознание балансирует где-то на грани, и я невольно задумываюсь над тем, кто был там… в моём сне?
Хочу поскорее выбросить дурацкие мысли из своей головы, включаю напор холодной воды и жду прозрения. Проходит минута, две, но оно так и не наступает. Мне только холодно и одиноко, но всё так же мутно в голове.
Обмотавшись полотенцем, я выхожу из комнаты. Вздрагиваю от неожиданности, когда застаю в своей комнате Викторию. Она невозмутимо сидит в кресле и пристально за мной наблюдает.
- Я не давала разрешения сюда заходить, - отвечаю злобно.
Виктория хмыкает, но, конечно же, не уходит.
- Дверь была не заперта, и я решила, что сейчас самое время, чтобы зайти и поговорить… По душам.
Я прохожу по комнате, достаю из шкафа свою домашнюю одежду и прошу Вику отвернуться. Она смеется, но отворачивает голову к окну.
- Какая сумма тебя устроит? – спрашивает помощница Тахирова, когда я предстаю перед ней в излюбленных джинсах и пушистом розовом свитере.
Похожа на воздушную зефирку, но мне нравится.
- Говори чётче, я не понимаю о чём ты.
- Я готова заплатить тебе денег, только бы ты убралась отсюда, - поясняет Вика. – Я прекрасно понимаю, что здесь тепло и хорошо. Кормят, ухаживают, словно за маленькой. Но я же вижу, каким ненавидящим взглядом ты смотришь на Тахирова. Просто назови сумму, и мы договоримся полюбовно.
Если до этого момента я хотела добровольно свалить из особняка Рустама, то сейчас во мне разыгрался… азарт. До чёртиков хочется проучить Викторию Леонидовну и показать ей, что не всё бывает так, как ей того хочется. Да и брать от неё сумму денег я бы не осмелилась. Слишком она скользкая и вызывает у меня только неприязнь.
- Это исключено, Вика, - вытираю полотенцем влажные волосы и смотрю на её лицо в отражении зеркала.
Она красивая женщина. Правильные черты лица, ровный тон кожи. Заостренный нос и чуть пухлые губы, наверняка сделанные такими с помощью гиалуроновой кислоты. Она вскидывает голову вверх и переводит на меня свой взгляд. В глазах читается досада и злость от того, что ей посмели отказать.
