Полонскому пришлось задержаться в Черноморске еще на пару дней. Получив деньги за работу, боцман познакомил его со своим приятелем-полицейским, и Аполлон активно включился в работу. Оперативный работник Леонид Ушкин оказался веселым, сообразительным парнем, и детектив быстро нашел с ним общий язык.
– Значит, вы полагаете, что утопленник – Влас Жигулин? – задумчиво произнес Ушкин.
– Я практически уверен в этом, – кивнул Аполлон. – Как и в том, что утонул Жигулин не сам.
Ушкин хмыкнул.
– Полностью разделяю ваше мнение. Патологоанатом, как только тело увидал, сразу сказал, что его утопили. Да и по синякам и ссадинам все было понятно.
Они сидели вдвоем за столиком в тени огромного дерева в прибрежном кафе с забавным названием «В гостях у Гриши Спотыкайло». Перед мужчинами стояли бокалы с холодным пенистым пивом. По запотевшему стеклу бокалов длинными струйками скатывались капельки воды. С моря дул ласковый, теплый бриз.
Белоснежная футболка красиво оттеняла загар Аполлона. И женщины, проходя мимо, останавливали на молодом человеке заинтересованные взоры. Ушкин в форменной голубой рубашке и темных суконных брюках томился от жары и с завистью поглядывал на собеседника, восседавшего напротив него в коротких шортах.
– Море рядом, а искупаться времени нет, – почему-то виновато протянул он и вытер носовым платком вспотевшее лицо.
– Хорошо, что пиво холодное, – с блаженством сделал глоток Аполлон. – Я в Москву приеду, вышлю вам фотографию Жигулина. Он это, больше некому, – убежденно произнес детектив.
– На всякий случай мы утопленника по ящику показали, может, кто откликнется, – вздохнул Ушкин.
Полонский обрадовался:
– Вот это вы правильно сделали, кто-нибудь да обязательно объявится. Если что узнаете, звякните, я в долгу не останусь.
– Да что уж там, – смутился Леонид. – Позвонить-то я позвоню, но вы мне тоже, если что узнаете, сообщите.
Допив пиво, мужчины закрепили договоренность крепким дружеским рукопожатием и разошлись в разные стороны.
Ушкин поспешил на службу, а Аполлон побрел в гостиницу. Вечером у него был самолет, а он еще не собрался, не купил помощнице сувенир. Пиво расслабило, и ему вдруг страшно захотелось спать.
«Минут пять вздремну», – решил он и растянулся на кровати.
Сон мгновенно овладел им. Объятия Морфея так крепко оплели детектива паутиной безмятежности, что он проспал до вечера и, если бы не громкий стук в дверь, опоздал бы на самолет.
Очнувшись от глубокого сна, Аполлон открыл глаза и с недоумением уставился на дверь.
– Аполлон, открой, это я, Леонид, – надрывался Ушкин.
Качаясь, толком не проснувшийся Аполлон доплелся до двери и распахнул ее. В номер ворвался оперативник.
– Ты что не открываешь? – накинулся он. Но, увидев заспанное лицо детектива, растянул губы в ухмылке.
– Ты что, под закат спишь? Это вредно.
Аполлон отмахнулся:
– Ничего страшного, зато выспался.
Леонид с размаха плюхнулся в кресло.
– Я минут двадцать в дверь стучал, уж думал, ты уехал, к дежурной побежал, а она говорит, ты в номере.
– А что ты хотел? Мы же все решили, – удивился Аполлон. – Договорились обо всем. – Взглянув на настенные часы, детектив ужаснулся: – Ой, уже семь! У меня через полтора часа самолет!
