Как раньше между ними уже не будет. Аня это понимала. Но, может, их близость ещё можно спасти? Хотя бы чуть-чуть, чтобы не потерять друг друга окончательно.
– Яна, только давай без глупостей. Ты обещала.
Младшенькая улыбнулась во весь рот:
– Конечно, конечно. Нам сюда, – и свернула с тротуара во двор.
– Но площадь там, – Аня остановилась и махнула прямо.
– А Гоша и остальные там, – Яна тоже остановилась. – Мы сначала к ним зайдём.
– Я думала, ты хочешь посмотреть салют.
– Очень хочу, но до него ещё несколько часов, и мы договорились встретиться с ребятами.
– Зачем?
– Они же мои друзья, Тихоня!
Аня поморщилась, услышав ненавистное прозвище:
– А как же праздник?
Яна закатила глаза:
– Ты такая правильная, что аж бесишь! Хочешь праздник – иди на праздник, а я иду к Гоше! – и Яна потопала вглубь двора.
Аня сжала кулаки. Ещё кто кого бесит. Внутри запульсировал завиток злости. Хотелось развернуться и уйти домой. Но что она скажет маме? Ведь она пообещала присмотреть за сестрой.
Аня догнала Яну. Та прищурилась:
– Я знала, что ты меня не оставишь.
Аня нахмурилась. Что-то было в её голосе такое, что заставило напрячься.
Чем ближе они подходили к дому Гоши, тем туже становился комок беспокойства в животе Ани. Чуйка. Ей это не нравилось. Она исподтишка поглядывала на Яну – на её спокойное лицо, на застывшую полуулыбку. Сейчас она походила на ту прежнюю Яну, несмотря на ярко-красное каре и вульгарный макияж.
Они зашли в пахнущий пылью подъезд, поднялись на седьмой этаж и Яна позвонила в звонок около одной из четырёх одинаковых дверей. До Ани донеслись приглушённая музыка и взрывы хохота. Беспокойство из живота поднялось к самому горлу. Дверь распахнулась и на пороге появился Гоша:
– Лягушонок, ты всё-таки пришла! – он притянул Яну к себе и поцеловал. При этом смотрел Гоша на её сестру. Его взгляд пробежал вверх по её ногам, чуть задержался на груди и остановился на губах. Он подмигнул ей, и Аня не смогла сдержать дрожь. Она дёрнула бровями и демонстративно отвернула голову.
Гоша отстранился от Яны, обнял её за талию и развернул к Ане:
– Ты привела близняшку, – ухмыльнулся одним уголком губ.
– Условие мамы: либо она со мной, либо я дома.
Гоша подтолкнул Яну в квартиру, скользнув ладонью по её заду и посторонился, пропуская Аню. Протискиваясь мимо него, она ощутила кислый запах пива и чего-то терпко-сладкого.
Аня заняла одно из кресел в большой зале Гошиной квартиры, злясь на Яну, которая втянула её в неприятную компанию незнакомцев и на себя, за то, что пообещала маме, что присмотрит за младшенькой.
Яна допивала уже вторую банку пива и то и дело прикладывалась к дымящему кальяну, который словно чёрный король стоял посреди комнаты, выпуская из себя тот самый терпко-сладкий аромат, который Аня учуяла в коридоре. Ребята передавали друг другу трубку и глубоко затягивались – дыма было так много, что казалось, будто комната плавает в тумане.
Яна очутилась рядом с ней и протянула чёрную трубку:
– Попробуешь, Тихоня?
– Я хочу посмотреть салют с ясной головой.
– Мы решили не идти на салют. Останемся здесь.
Аня вздохнула и тряхнула своей банкой пива, которую ей вручили, как только она вошла в комнату. Она до сих пор её так и не открыла:
– Я почему-то не сомневалась, что так и будет.
– И что ты будешь делать? – Яна глубоко затянулась ароматным дымом.
– Останусь здесь с тобой, а в десять часов мы вместе уйдём домой.
