– Готовы? – и, получив утвердительный ответ, взмахнул рукой промеж поединщиками, приглашая к схватке.
Конан не знал правил, но не раз участвовал в кулачных поединках в своем родном клане, еще будучи мальчишкой, и подозревал, что различие невелико. Кроме того, он полагался на свою силу и пару-тройку хитрых уловок, показанных ему приятелями по развеселой и не всегда безопасной шадизарской жизни. Едва Самдик подал сигнал, туранец бросился, пригнувшись, вперед, сграбастал варвара за шею и попытался свалить самой обычной подножкой. Конан без особого труда вывернулся и попробовал в ответ провести захват противника за шею сзади.
Круг расширялся – привлеченные азартными воплями, подходили новые зрители.
Дважды полетев спиной вперед на землю, Конан стал осторожнее. Хали с самого начала провел его, показав, будто едва держится на ногах, тогда как на самом деле был не так уж пьян. К тому же он и впрямь отлично владел приемами туранской борьбы, которых киммериец, естественно, не знал. Когда варвар, лихо прокатившись по траве во второй раз, в ярости попытался использовать свой излюбленный прием «кулаком под ложечку», зрители возмущенно засвистели, а «судья» развел поединщиков и укоризненно поцокал языком.
Впрочем, и Хали, испытав киммерийца, держался настороже.
Они снова сошлись, и на сей раз Хали поднырнул под расставленные руки Конана, пытаясь схватить его под коленями и опрокинуть на спину. К этому моменту варвар уже уяснил из раздающихся вокруг азартных воплей, что для победы в поединке туранец должен приложить его к земле одной или двумя лопатками либо удерживать в захвате не меньше десяти ударов сердца. Значит, нужно обязательно устоять и не позволить Хали завладеть положением. Поэтому, лишь только заметив атакующее движение туранца, Конан чуть отпрянул в сторону и сам подался навстречу противнику. Земля стремительно пронеслась перед его глазами, потом мелькнул частокол ног, обступивших тесный круг. Киммериец почувствовал, как мощные мускулы Хали окаменели в попытке разорвать захват, удвоил нажим, перекинул руку…
– …Восемь! Девять!! Десять!!!
– Киммериец выиграл!
– Варвар победил!
Конан обнаружил, что прижимает туранца к земле захватом, при котором продетые под мышки противника руки сплетены в замок на его затылке. Он расслабил пальцы, встал и помог подняться Хали. Парень тяжело дышал и потирал шею, но улыбнулся Конану без малейшей обиды.
– Кинжал твой, – просто сказал туранец. – Хорошо дерешься. Кто тебя научил «железному замку»?
Конана хлопали по спине, кто-то сунул ему в руку кубок с вином, который варвар осушил одним глотком. Круг не расходился – по примеру первых поединщиков на спор вышли Дагоберт и один из тургаудов. Конан, натянув рубаху, хотел было присоединиться к зрителям, но тут чьи-то железные пальцы крепко взяли его за плечо.
– Иди за мной, – сказал Септах. – Тебя хочет видеть хозяин.
Киммериец невольно бросил взгляд на просторный шатер ир'Аледаша и отметил, что на полотняной стенке появилась еще одна тень.
* * *
Септах проводил киммерийца до самого шатра, откинул перед ним полог, но сам остался снаружи. Конан вошел, гадая, что может означать эдакое приглашение. За время короткого пути до хозяйской палатки он обдумал возможные подвохи и рассудил, что повода для немилости он ир'Аледашу вроде не давал. Стало быть, разговор предстоит вполне приятный и для него, Конана из клана Канах, возможно, небесполезный. Внутренность шатра освещали несколько вычурных масляных фонариков вендийской работы. Как видно, в масле, питавшем фитили лампад, содержались благовония, и от их сладкого, густого аромата у варвара на миг закружилась голова.
