Осмотревшись, Савелий заметил в углу складную ширму и, мгновенно спрятавшись за ней, осторожно выглянул.
Замок поддался с легким щелчком. Дверь слегка приоткрылась, и в проеме появился человек в темном костюме. В руках он сжимал пистолет. Стараясь не шуршать, Савелий вытащил из кармана «браунинг» и продолжал наблюдать за гостем. Осмотревшись и, видимо, удостоверившись в собственной безопасности, вошедший сунул в карман сюртука пистолет и вытащил свечу. Установив ее на столе, незнакомец чиркнул спичкой. Яркое пламя осветило нежданного визитера, и Савелию почудилось в его облике что-то знакомое. А вот усы незнакомца были явно наклеены.
Он уверенно прошел в глубину комнаты, как человек, бывавший здесь не однажды. Заглянул в шкаф, нервно порылся в вещах, потом открыл тумбочку. Разочарованно захлопнул ее. Отодвинул диван, заглянул под него. Равнодушным взглядом скользнул по развешанным на стене картинам и остановился напротив Мадонны, которую Савелий разглядывал всего лишь минуту назад. На некоторое время домушник попал под обаяние полотна, не в силах оторвать восторженных глаз от него. А потом уверенно снял холст со стены и, завернув в заготовленную тряпицу, направился к выходу.
Дверь захлопнулась.
Савелий усмехнулся. Нежданный гость так торопился, что забыл даже задуть свечу. Впрочем, какая теперь разница! Что же он такое искал?
Савелий подошел к шкафу, потянул на себя дверцу. Откуда-то сверху повалились вещи, грузно упал на пол куль тряпья. Порывшись в нем, Савелий не обнаружил ничего, что было бы достойно внимания. Но интуиция подсказывала ему, что тайна находится где-то поблизости. На полках то же самое – вещи, пропахшие нафталином, пара вязаных перчаток, несколько носовых платков да мятые брюки, небрежно свернутые в ком. Пожалуй, и все.
Савелий Родионов выдвинул ящик комода. Ничего! Если, конечно, не считать нескольких нелепых безделиц. Одна из них изображала располневшего Будду. По поверьям, такая статуэтка должна приносить богатство и удачу. Судя по тому, что произошло с Дюбаи, ему так и не удалось достичь благосостояния, да и удача от него отвернулась.
Случается и такое. Статуэтка была небольшой, но довольно увесистой. Савелий слегка встряхнул ее. Что-то его привлекло в ней. Ладно, разберемся позже. Он сунул безделушку в сумочку, где хранил отмычки, и задвинул ящик комода.
Родионов прильнул к окну и увидел, как незваный визитер перешел на противоположную сторону улицы. Не теряя ни секунды, Савелий выскочил за дверь и устремился следом.
Молодой человек уверенно расположился в остановившейся пролетке и распорядился:
– Трогай, голубчик!
Савелий вскочил в проезжавший следом экипаж и крикнул кучеру:
– Езжай за той пролеткой! Плачу вдвое!
– Как скажете, мсье, – обрадованно взмахнул вожжами кучерявый малый. – Эх, люблю я этих русских. Им денег девать некуда!
Проехали через центр. Миновали площадь Согласия и выехали в Латинский квартал. Здесь ночной визитер решил отпустить экипаж. Расплатившись, он сунул картину под мышку и уверенно пошел по улице.
– Держи! – сунул Савелий пятьдесят франков – сумму, в несколько раз превышающую обычный тариф, и, стараясь держаться в отдалении, последовал за похитителем картины.
Кучер, на минуту ошалев от нежданного богатства, только непонимающе хлопал ресницами, а когда наконец пришел в чувство, заорал на весь квартал:
– Мсье, если вы надумаете еще раз прокатиться, так обращайтесь только ко мне. Обычно я стою подле Гранд-опера!
