Король русалочьего моря - страница 30

– Нас двадцать один, – сказал Ксандер за её спиной, будто прочитав её мысли.

Она не обернулась, только кивнула: ей-то какое дело?

Но невольно стала пересчитывать – только быстро сбилась со счета и бросила это занятие.

***

Перешагнув порог, она, уже готовая, несмотря на уверения, увидеть былую комнатку, обнаружила белопесочную дорожку и аккуратно подстриженный газон. её спутники тоже заоглядывались – кто-то даже наклонился потрогать траву. Исабель оглянулась тоже: позади была самая что ни на есть обычная дверь и изящное, всё в причудливой готической резьбе здание. Над головами шумели вполне обычные деревья, через которые были видны вдали могучие стены гор. А впереди, с торжественной важностью ожидая их, стояли двое – молодой человек и девушка, и на груди у каждого сиял звездой тот самый камень, что и у каждого из новичков.

– Добро пожаловать, братья наши меньшие, – сказал наконец парень, завладев всеобщим вниманием.

– И сестры, – поправила его девушка, и глаза у неё искрились таким же несколько снисходительным весельем; они переглянулись и перемигнулись.

– Вам сейчас за нами, – продолжил парень.

– Только не отставайте! А то тут недолго и заплутать.

И больше ничего не говоря и только лукаво улыбаясь на просьбы об объяснениях, они пошли вперед, и их подопечным ничего не оставалось, как идти следом, как и было указано.

Так они пересекли центральную шестиугольную площадь и прошли сквозь платановую рощицу. При первом же виде полагавшегося новичкам жилища провожатые опять улыбнулись, оставив их и пожелав удачи. Впрочем, новички, уже увлечённо разглядывавшие доставшуюся им резиденцию, задерживать их не стали.

От одного взгляда на их новый дом Исабель поёжилась.

Дело было даже не в том, что один его вид легко доказывал, что его создатели не только ничего не знали о земном тяготении, но и знать не хотели. Будто созданные из струй весенних ручьев и летних ливней, взмывали ввысь своды в сверкающей дымке брызг. Сам камень башенных стен был, казалось, полупрозрачным, как зеленоватый алебастр или неограненый аквамарин. Всюду в прихотливом узоре мелькали искусно выточенные рыбы, взлетали на гребнях каменных волн веселые ундины, поддерживая на тонких руках ажурные балконы, и причудливо, как водоросли, изгибались немыслимые лестницы. Над озером, окружавшим башню как широкий ров, полускрытым лотосами и склоненными ивами, парил на стройных арках лёгкий мост, на котором едва прошли бы плечом к плечу двое. И отовсюду, словно полотном вывешенных на праздник знамен, бесшумно и блистательно лилась вода.

Даже авзоны – дети лагун Средиземноморья – уставились на это видение с откровенным изумлением, а уж Исабель, рожденной в выжженных солнцем горах Иберии, и вовсе стало немного дурно. Огонь, всегда согревавший её руки, притих настолько, что она даже озябла, вдруг осознав, что вокруг сентябрьские сумерки и вовсе не жарко. И это ещё до того, как она увидела двери – точнее, то, что здесь сходило за двери. Там, где во всех нормальных домах можно было бы ожидать ворота, в этом сумасшедшем строении низвергался в зеленую воду рва водопад. И при одном виде его становилось ясно как день: любого, кто дерзнет подойти к нему по ажурному, но очень уж узкому и лишенному перил мосту, полускрытому дымкой брызг, он попросту смоет.

Ещё одно испытание?

– Прелесть какая, – проговорил рядом негромкий голос.