Галейн, фыркнув в свою кружку с чаем, со стуком опустил ее на стол, скрещивая руки на груди.
– Ага, в свои двадцать шесть ты вдруг состаришься и умрешь, – он дернул плечом и поморщился, – Кев, прекрати пороть горячку. Ты вернулся, ты жив и, в общем и целом, здоров, у тебя есть свое тело, и мы, мы все очень рады видеть тебя! Прекрати беспокоиться о будущем, радуйся тому, что имеешь!
– Я вернулся, я жив и здоров, – саркастически подхватил Трес, – И на мою жизнь кто-то пытается покуситься. И я даже не знаю, кто это! Думаю… – он опять перевел взгляд на брата и неловко пожал плечами, – Вряд ли же это те дикари, да?
Шон, которому этот вопрос адресован не был, кивнул, беря свою чашку с чаем – он доселе не сделал ни одного глотка, поглощенный беседой.
– Да, они бы вряд ли расспрашивали. Тем более, что ты говорил, что они даже не покидают островов… – взгляд блондина упал на содержимое чашки и он, усмехнувшись, быстро прошептал, – Благословенны воды Ганга.
Кевин, не слушая никого из своих друзей, в основном внимая лишь брату, неожиданно нахмурился.
– Так! Пол прав – не надо думать о том, что еще не случилось, давайте радоваться тому, что есть! Значит, так… Я сейчас позвоню на работу, возьму парочку отгулов. Кев, ты не выспался – ложись спать. Когда проснешься, поедем к папе с мамой. Ребята…
– Стоп, что?! – Кев так и подскочил, ошарашенно глядя на брата, – К родителям?!! Кевин, ты рехнулся? Что я им, по-твоему, скажу, как… как ты себе вообще это представляешь??
Ответить молодой врач не успел. Шон, которого слова экс-патрона откровенно позабавили, ухмыльнулся и, сжимая в одной руке чашку, пренебрежительно махнул другой.
– Не обращай внимания, – взгляд его был устремлен на Кевина, к которому он и обращался, – Перед тем, как поехать к тебе, он тоже долго упирался.
***
Воистину, этот день был богат на неожиданные встречи. Впрочем, начались они, наверное, еще с предыдущего дня, когда он неожиданно натолкнулся в аэропорту Нью-Йорка на Дерека.
Продолжились же уже здесь, в Чикаго, когда он внезапно услышал болтовню глупой девчонки по телефону и узнал со стопроцентной точностью, что Трес жив.
Впрочем, может быть, стопроцентной эту точность назвать он поторопился, – девушка была напугана, по большей части сердилась на выставившего ее взашей парня, думала исключительно о собственных проблемах и, вполне вероятно, могла услышать что-нибудь не так. Информацию следовало проверить, а для этого у него имелся один козырь – адрес того самого парня, к которому якобы пожаловал среди ночи Трес. Словесный же портрет этого парня порождал новую необходимость проверки – ему хотелось понять, действительно ли это тот самый Шон, с которым он познакомился несколько месяцев назад.
Диктор, глупый мальчишка… Арчибальд усмехнулся и, приподняв воротник пальто, сунул руки в карманы. До него же доходили слухи, он помнил, что Диктор работал на кого-то из чикагской верхушки, чикагского преступного синдиката. Вот только значения он тогда этому не придал – когда они встретились, Шон уже больше ратовал за интересы Кевина и Пола Галейна, называл их своими друзьями и абсолютно не вспоминал о прошлом.
Что ж, не помешает найти его и, быть может, именно адрес в этом поможет. Побывать в гостях у самого Диктора будет, должно быть, занимательно…
– Альфа?
Он остановился, неспешно приподнимая голову. Голос был ему знаком, знаком даже слишком хорошо, и ассоциаций приятных не вызывал, тем более, что встретить этого человека здесь, на выходе из аэропорта О’Хара, Альфа как-то не ждал.
