– Я так хочу спать, что, кажется, могу уснуть даже стоя.
Робин присел рядом.
– Думаю если сиделка согласится подежурить, то старик даст нам времени немного поспать.
– Хорошо бы.
– Жаль только, что прошел целый день, а мы так ничего и не узнали о Бегунке!
– Да. – сонно согласилась девочка, клоня голову брату на плечо.
– Как бы уговорить лекаря взять нас во дворец?
– Не реально. Мы просидим здесь несколько дней, собирая чужие зубы, пока старик не догадается о нашем обмане и не выставит нас за дверь…
За секретной дверью послышалось шуршание, и скрипучий старческий голос визгливо пролаял.
– Я уже слишком стара, чтобы лазать ночами по этим узким проходам…
Страшная сгорбленная старуха, шаркая ногами, протиснулась в дверь и подслеповато уставилась на детей.
– Кто это? – спросила она сердито, тыча в Рику и Робина скрюченным пальцем.
– Ученики. Новые.
– Ха—ха! Помощнички значит? – старуха скрипуче рассмеялась, и подойдя к детям почти вплотную, внимательно их разглядела. – Едят наверно немало… у, какие жирные!
Робин предупреждающе толкнул сестру локтём, чтобы та не надумала спорить, но девочка слишком устала, чтобы говорить.
– Запирай хорошенько еду, пока они в доме! – продолжила поучать старуха лекаря. – А не то они тебя по миру пустят!
– Мы не воруем еду. – спокойно возразил Робин.
– Значит все воруют, а вы нет? – старуха неодобрительно осмотрела Робина с головы до ног и покачивая головой пошла в комнатку с Тимон. ― Они к тому же ещё и лжецы!
Выаж-Куп подозрительно присмотрелся к детям, принюхался, не ели ли они чего в его отсутствие, и торопливо пошёл за старухой следом.
– Вот она! Возьми девчонку в помощь, и переодень её в рубашку. – и заметив хищный взгляд старухи, скользнувший по рубиновым пуговицам, торопливо добавил. – Их пять! Надеюсь столько же останется после твоего ухода.
– Ты мне не доверяешь? – осклабилась в усмешке старуха.
– Доверяю, – уклончиво отвёл взгляд лекарь, – иначе бы не позвал… Просто не хочу, чтобы у господина Шафаржа возник повод рассердится на нас.
– Как её зовут? – старуха прикоснулась к руке девочки.
– Кажется Тимон.
– Она приходила в себя?
– Нет.
– Плохо. И ты всё равно надеешься помочь ей?
Лекарь пожал плечами.
– Так сказала Кармиэль!
– Хм? Ну ладно… Эй, ты! – она зыркнула на Рику. – Помоги-ка мне её переодеть.
Старуха вытащила из-за пазухи свёрнутую белую ткань, и развернув встряхнула, показывая лекарю.
– Сама тонкая ткань, что нашлась. Две монеты.
– Ф-ф! Рубаха для похорон, да за две монеты?
– А где я тебе среди ночи найду другую?
– Она хоть не была в употреблении?
– Нюхай! – старуха ткнула ткань под нос лекарю. – Новье! Для самых важных господ!
– Ладно-ладно, нечего сердиться! Переодевайте её скорее, и я сменю повязку на ноге.
Лекарь присел на скамью к Робину и устало покачал головой.
– Не знаю, не знаю… ничего не понимаю… неужели мы её вылечим?
– А эта старуха, – осторожно спросил мальчик. – Она ведь такая злющая, зачем она здесь?
– Она конечно ведьма, но своё дело знает, и за больными присматривает хорошо. Ведь ни вы, ни я, не сможем сутки напролёт сидеть подле её кровати ожидая малейшего движения больной. А за ней, хоть девочка и без сознания нужен уход… Идите теперь наверх, на третий этаж, и отдыхайте. Завтра будет трудный день…
Робин подумал про Бегунка, но подходящий повод заговорить о дворце, никак не рождался в его сонной голове.
– Завтра начинаются праздники, по поводу второй годовщины маленького наследника, – неожиданно сам заговорил об этом старик. – Начнётся большая ярмарка, а в праздники я приём больных не веду. С утра мы отправимся во дворец проверить нет ли каких проблем со здоровьем у малыша, и у нескольких придворных дам. Ты поможешь мне в этом.
