– Зачем вы его спрятали? – удивилась Рика. – Разве вы не голодны?
– О! Ещё как! Но когда хлеб свеж его можно съесть за одно мгновение, а вот когда он высохнет, я разломлю его на куски, а куски на крошки… И буду медленно, по одной крошке класть на язык…
Закатив глаза, он в предвкушении наслаждения почавкал пустым ртом.
Дети переглянулись, и Робин достал из мешка не доеденный ранее небольшой кусок пирога.
– Мы хотели бы угостить вас кусочком этого пирога, он правда с одной стороны надкусан… – смущённо проговорил Робин.
– Но только если вы съедите его сейчас же! – быстро добавила Рика.
– Вы дикари! Варвары! Злодеи! – неожиданно заплакал старичок, стремительно выхватывая кусок. – За такое кощунство, вас следовало бы отшлёпать и выгнать на улицу! – он затолкал кусок в рот, быстро пережевал, почмокал губами и затих, осмысливая вкус. Потом осторожно подобрал крошки с бороды и предложил их своему жуку, сидящему на верёвке.
– Зачем вы кормите этого таракана? – осторожно поинтересовалась Рика, с долей брезгливости наблюдая как тот запихивает лапками крошки в раздвигающиеся челюсти. – И зачем привязали к себе?
– У вас нет Харвиков? – поразился старик. – Вы верно совсем не кормили их, и замучили голодом?
– Нам и без жуков неплохо.
– О! Ах! – быстро замахал старик руками протестуя, и не находя слов для переполнявших его эмоций. – Харвики ― сторожа. Как можно жить без сторожа?! Как иначе заранее можно узнать о приближении Шорков? Как вообще можно было дожить до ваших лет, не зная этого?
– Мы это… не местные. А там откуда мы, жуков на верёвочках не носят, и кто такие Шорки мы вообще не знаем.
Старичок схватился за сердце.
– Дети, это где же живут другие такие же глупые люди? – он с хрустом поскрёб себя по плешивому темени. – И что, там у вас, совсем не слышали про Шорков? Там их, что, совсем нет? Хм… хм… хм… не знаю возможно ли такое… хотя, это наверно здорово, если их нет совсем! Шорки, это такие летучие твари, которые всегда появляются стаей, бесшумно и неожиданно, и не отвалятся, пока в теле несчастного останется хоть капелька крови.
– Ужас! – опешил Робин. – Они кусаются? Как птицы с зубами?
– Нет. Они прокалывают кожу как мухи, только очень большие и очень противные. А Харвик издалека слышит шум их крыльев, сворачивает свои усы и стремиться укрыться в какой-нибудь щели. Если бы не они, нас никого не осталось бы в живых.
– Так они и людей едят? – осторожно уточнил Робин.
– И людей, и лошадей, им всё равно. Только не едят, а забирают кровь, но без крови ты всё равно уже ни на что не годишься… ― Старик захихикал в кулак довольный своей шуткой.
– Теперь мы совсем пропали… ― в отчаянии прошептала Рика. – Теперь мы ещё меньшее чем раньше знаем, что нам делать.
– Э, детка, тот кусочек хлеба что ты так безжалостно мнёшь и терзаешь, не могла бы ты мне его подарить?
Старичок торопливо запрятал кусочек за щёку и уже совершенно благодушно произнёс.
– Вы спасли меня из завала и трижды покормили, теперь я отвечу на три ваших вопроса, а от смерти я вас уже спас, так что тут мы в расчёте.
– А что дедушка, ты колдун?
– Опять глупости! – протестующе замахал тот руками. – Я травник. Собираю и сушу травы, вылечить могу от чего угодно. Ведь вокруг нас растут растения от всех известных и неизвестных болезней!
– Даже если… даже если заболит язык? – сострила Рика.
– Уж у тебя он, похоже, никогда не устанет, а так, от болезни языка лучше всего помогает заячий капкан. Подходишь, наклоняешься, суёшь внутрь язык и… больше язык тебя никогда не беспокоит! – старик весело засмеялся, хлопая маленькими ручками себя по животу.
