Старуха запрокинула лицо вверх (я испугалась, что голова отвалится, слишком уж ненадёжной выглядела иссохшая шея) и с неожиданной силой принялась втягивать воздух. Часть тьмы под потолком скрутилась в воронку и на мгновение спустилась к её рту, а потом вернулась обратно.
Бабуся пожевала губами и выплюнула чёрную букашку, которая с жужжанием подлетела ко мне и… уселась прямо на запястье!
Я оцепенела, с ужасом глядя на тварь с длинным тонким хоботком, которым она тут же присосалась к моей коже!
Хотелось завизжать и стряхнуть гадкое насекомое. Но тело почему-то не повиновалось мне.
Резкая вспышка боли.
Тварь превратилась в дымок и втянулась в сделанную ею крошечную ранку, которая тут же затянулась, словно её и не было.
В голове мгновенно прояснилось. Затылок продолжало ломить, но теперь я всё ощущала на удивление чётко.
– Хватит на пару суток, – предупредила старушенция. – А теперь уходи. Вернёшься, когда убедишься, что я права.
Я снова обрела власть над телом.
Сзади что-то скрипнуло.
Я обернулась и увидела приоткрытую дверь. Ту самую, через которую сюда попала.
Я тут же двинулась к ней, боясь, что она в любой момент может исчезнуть.
Мне в спину донеслось:
– Запомни, если не сможешь удержать себя в руках из-за того, что увидишь или услышишь, к примеру, ахнешь или побледнеешь, то попытайся всё свалить на недомогание. Мол, сама не понимаю, что со мной: ломит тело, режет глаза, шумит в ушах. Запомнила? Говори в точности так, как я сказала, сама ничего не придумывай! Именно эти симптомы никого не насторожат! Так иногда бывает, когда что-то сильно расходится с привычной тебе реальностью, и фальшивая память заделывает разрывы. Ещё можешь сослаться на внезапную сонливость или повышенную усталость. Это тоже нормально, особенно после того, что сделал Эдик.
Я даже не обернулась. Выскочила из комнаты и оказалась в том же самом тёмном тупичке. Впереди виднелся коридор академии.
Обратный путь я запомнила в деталях.
Вообще, моя голова работала на полную катушку.
Постепенно боль в затылке притупилась, и теперь я пыталась убедить себя, что всё произошедшее мне просто привиделось.
Проблема была в том, что я отлично помнила и могла восстановить буквально по секундам всё, что было после укуса того насекомого, в том числе момент выхода из этой странной комнатки.
А ведь если бы я действительно упала в обморок, увидела странный сон про жуткую старуху и потом очнулась, то более-менее чёткие воспоминания должны были начаться хотя бы с пробуждения.
На самом-то деле, проверить, существует ли комната в реальности, было очень легко. Казалось бы, что мне стоило просто вернуться назад и нырнуть в тот тупичок? Ведь я отлично запомнила дорогу! Вот только я знала, что не сделаю этого. Не сделаю, потому что до истерики, до дрожи в коленях боюсь, что проверка даст положительный результат.
«А что, лучше жить во лжи?» – возможно, сказал бы кто-то умный.
Именно так.
Только представьте, что завтра узнаете, что всё, что вас окружает, – ложь. Родители на самом деле – неведомые чудовища, а друзья хотят вас убить. Посмотрела бы я, как активно вы отрицали бы действительность, цепляясь за привычную, тёплую, уютную иллюзию. Особенно если до этого вы были в восторге от своей жизни и не планировали ничего менять.
Поэтому я упорно продолжала идти в сторону общаги.
Мелькнула мысль выйти из академии наружу, но я снова струсила. Точнее нет, не так. Я двинулась в сторону выхода, но в какой-то момент у меня начали неметь ноги. А ещё внутри поселилась какая-то необъяснимая тревога.
