– Конечно, иди. Если что-то будет нужно...
– Я скажу, – закончила я за него и быстро поцеловала в щеку, тут же вставая и выходя из кабинета. Мне в самом деле надо было подумать и решить, как жить дальше.
Что-то мне подсказывало, что с этого момента моя жизнь станет не такой легкой и беззаботной, как мне бы того хотелось.
2. Часть 2
Зябко поежившись, я плотнее укуталась в легкий плащ. На улице было холоднее, чем я рассчитывала. Небо заволокло тяжелыми тучами, проседающими едва не до самой земли. Они опасно клубились, перекатывались, словно волны, подгоняемые ветром. Казалось, в любой момент может разразиться дождь.
Добравшись до любимой беседки, я стряхнула со скамейки опавшие листья и присела, обводя взглядом потускневший сад. Деревья и кустарники стояли почти голыми, щеголяя своими прутьями-ветвями. Прямо возле беседки красовались поздние цветы, которым, казалось, такая погода очень даже нравится.
Минут через пять по крыше дробно застучали капли.
Как бы мне ни хотелось ни о чем не думать, но мысли снова и снова возвращались в кабинет к разговору с отцом. Мне казалось, что образ нежно-розового цветка до сих пор стоит перед глазами.
Утихшая буря снова всколыхнулась в душе. Я не могла толком разобраться, чего во мне больше. К своему ужасу, среди негодования и страха я могла разобрать крупицы любопытства и странной радости.
– Я сошла с ума, – простонала я, сдерживая желание побиться головой о деревянную стену позади себя.
Его величество Гордон Эклин-Маэр – король Хальдора, – по слухам, был ужасным человеком. Если собрать все, что я о нем слышала, то перед глазами вырисовывался весьма неприглядный мужчина, единственным достоинством которого была притягательная внешность.
Конечно, никто и никогда не попрекал короля и не осуждал. Еще бы, никому не хотелось лишиться ни головы, ни расположения короны. А на подобное король был скор, отчего его считали жестоким.
А еще он имел большую слабость к различным винам и женщинам. Поговаривали, что в постели он несдержан и его фавориток часто видели едва ли не выползающими из его покоев. Понятно, что об этом только тихо шептались по углам.
Заботливые отцы, любящие своих дочерей, пытались не пускать их в замок правителя, стараясь как можно скорее выдать их замуж. Иные, наоборот, стремились всеми силами протолкнуть свое чадо поближе к королю.
Многих весьма волновало, что он до сих пор не женат. Теперь мне понятно почему. Он мог менять женщин в постели сколько угодно, но вступить ни с одной в брак не смог бы никогда – королевская магия не допустила бы подобного, ведь мы связаны с ним с самого моего рождения.
Сжав оледеневшие пальцы, я невидящим взглядом посмотрела перед собой. Может быть, все это просто слухи и король не так ужасен, как о нем шепчутся? О, как бы мне этого хотелось. Вот только если вспомнить законы, которые вышли из-под его пера, то все становится еще более неприглядно.
Заметив краем глаза движение, повернулась, с удивлением замечая, как рядом со мной присаживается мать.
– Мама? Что-то случилось? – спросила и сразу прикусила губу. Мать не любила, когда я с ней заговаривала. Она и в самом деле тут же обожгла меня раздраженным взглядом, но смолчала. И я не стала больше ничего говорить, отвернувшись.
– Не забудь взять с собой изумрудное платье. Оно тебе идет, – сказала она минут через пять тишины, наполненной шорохом дождя.
