Наступившим утром небо оказалось затянуто мрачными серыми тучами, которые давили на землю своей тяжестью. Солнце едва пробивалось сквозь плотную завесу серой мглы, и его слабые лучи заполняли комнату тусклым светом. Это было утро, которое вызывало тоску и уныние, и казалось, что ничто уже не сможет изменить его мрачную атмосферу.
На меня из зеркала смотрела бледная девушка с темными кругами под глазами, в которых угас беспечный свет. Я не хотела двигаться и мрачно наблюдала за служанками, которые принесли мне поднос с едой. Линда и Мокки споро собирали в чемоданы мои платья и обувь. Будто бы я просто отправлялась в приятное путешествие. Но это была не моя настоящая комната, не мои вещи, здесь все чужое, будто я с разбегу влетела в другую жизнь. И мне казалось, что я просто не на своем месте. Меня перепутали с какой-то другой девушкой и заставляли прожить ее жизнь. Я задыхалась и хотела выбраться отсюда.
И наряды эти… Пыль в глаза Мориону, чтобы он увидел, что я долгожданная обласканная отцом любимая дочь. Словно я была тут не всего два дня, а годы.
Я отвернулась к окну, рассматривая облака, похожие на клубы дыма, висевшие низко над землей. Через полуоткрытое окно комнату заполнил холодный и влажный воздух. И вдруг на горизонте появилась тонкая полоска света, как надежда, в которую верит даже умирающий от тяжелой болезни человек. Ярко-красная линия начала расширяться, и вскоре солнце уже наполовину выглянуло из-за горизонта. Его лучи осветили верхушки деревьев и крыши домов. Но этот свет был каким-то мрачным и тусклым, как будто солнце было не в силах пробиться сквозь густой туман. Постепенно становилось светлее, но восход не вызывал радость и надежду. Он лишь подчеркивал мрачность и безысходность всего происходящего.
– Госпожа Ноа, ваше платье готово, – тихо проговорила Линда, подойдя ко мне. Мне даже послышались нотки сочувствия в ее голосе.
Я не смотрела на нее, лишь думала, что вот так разом вдруг может закончиться все счастье. А если у нас, у каждого, есть своя отмеренная доля удачи? Вдруг моя уже исчерпалась, и я больше никогда не увижу радугу жизни? Что, если я теперь буду навеки погружена во мрак?
Служанка пыталась снова меня дозваться. Ладно, я же решила сбежать при удобном случае. Надо заставить себя встать, иначе придет злобный отец и заставит одеться.
На безучастную меня натянули платье цвета свежей весенней зелени, словно издевательский намек на праздник жизни, который пройдет теперь без меня. Многочисленные блестки покрывали все снизу доверху, будто на бал еду. Я грустно хмыкнула. И под белы рученьки меня повели к выходу из замка. Я будто во сне пребывала, краткий миг надежды на лучшую судьбу озарил на пару дней, потом обрушил все и свалил меня камнем в бездну.
На ступенях ждали Арак и Ваид. Рядом с ними Квирида с широким оскалом крокодила. Я скривилась и отвернулась. У крыльца стояла карета и отряд из десяти воинов с эмблемой Дома Мечей на форме. Морион смотрел прямо на меня, коричневая кожаная куртка облегала его крепкие плечи и бугрящиеся мышцы рук. Он широко и уверенно расставил ноги, обутые в длинные черные сапоги. Правитель Дома Мечей постукивал рукоятью хлыста о свою ладонь. И мне это показалось угрозой, отчего в горле сразу же пересохло.
– О, дочь моя, как мне жаль с тобой расставаться! – Ко мне подошел Арак и сжал за плечи.
Надо же, как он умеет играть! Даже выглядит печальным.
