– Ваше высочество… я не ожидала увидеть вас.
Я увидела самую красивую женщину в мире. И самую роскошную. Она появилась на лестнице бесшумно, и так же бесшумно спустилась к нам. Казалось, она не идет, а плывет, и я была почти готова увидеть за ее спиной крылья, но женщина оказалась самой обычной.
Но очень, ОЧЕНЬ красивой. Роскошные светлые волосы тяжелыми кудрями рассыпались по плечам. Темно-бордовое платье облегало фигуру, а руки в черных кружевных перчатках сжимали небольшую тетрадь с золотистыми вензелями на обложке. У женщины была ослепительная приветливая улыбка и очень холодный взгляд. От такого контраста стало не по себе.
– Эржбет, – усмехнулся Дилан, – только не лги, что рада меня видеть.
– Что вы, Ваше высочество, ложь – роскошь, давно мне недоступная. Во всяком случае рядом с вами. Представите свою спутницу?
– Конечно.
Я нервно улыбнулась, но, полагаю, улыбка получилась вымученной.
– Это Грейс. Она в полном твоем распоряжении, Эржбет.
Постойте-ка… что?!
– Она обладает магией? – спросила женщина.
– Нет, она из другого мира.
– Дилан, что это значит? – тихо спросила я.
Хотя под задумчивым и каким-то усталым взглядом этой Эржбет ощущение грядущих неприятностей стало нестерпимым.
– Скажи спасибо за прогулку, Грейс, и слушайся Эржбет.
– Дилан, я очень надеюсь, что Эржбет – это стилист и визажист, потому что иначе…
– Еще увидимся, Грейси.
Он не дал мне договорить, просто развернулся и ушел! Открыв рот, я смотрела, как медленно закрывается дверь, отрезая солнечным, уже по-закатному красноватым, лучам света доступ в мрачный особняк.
– Идем в моей кабинет, Грейс, – со вздохом произнесла женщина.
Она все еще казалась мне идеальной, но сейчас еще и опасной.
– Нет уж, к черту! – воскликнула я. – Я ухожу! И передайте…
Меня отбросило от двери с такой силой, что я запуталась в подоле и больно упала на спину. От неожиданности из легких выбило весь воздух, а на глазах проступили слезы.
– Ты не покинешь это место до тех пор, пока я не разрешу, – холодно и строго произнесла Эржбет. – Здесь круглосуточно дежурят маги. Даже ночью. Я спишу твою глупую выходку на неопытность, но за следующий проступок жестоко накажу. А теперь поднимайся – и я отвечу на твои вопросы.
Показалось, что меня окатили ледяной водой. Следовало благодарить отца за то, что с малых лет привлекал меня к работе в баре: я могла сохранять самообладание даже видя перед собой откровенного неадеквата. Но Эржбет до неадекватов было далеко, а Дилан просто ушел, оставив меня наедине с самым главным вопросом.
Когда и как, черт подери, я вернусь домой?
Мне не хотелось отвечать на него самой себе.
Я поднялась, отряхнула платье и закусила губу от боли: падая, я ударилась локтем. Аж искры из глаз посыпались! Хуже, наверное, только вписаться в ножку кресла пальцем ноги.
Вслед за Эржбет я поднялась на второй этаж, попутно пытаясь осмотреться и приметить пути к отступлению. Но внутри особняк будто казался в разы больше, чем снаружи. А еще – судя по гробовой тишине – был совершенно пуст.
Эржбет впустила меня в большой кабинет с красивыми панорамными окнами, выходящими на темный лес. В только-только наступающих сумерках он выглядел зловеще и мрачно. А может, на меня так подействовала гнетущая атмосфера этого места. И холод, исходящий от женщины. Холод и грусть.
У нее было много книг. В детстве мне казалось, что человек, у которого много книг, не может быть злым. Жаль, что детство давно закончилось.
