– Может это кошка охотится за птицей? – робко встрял в разговор старших молоденький стажёр. – Вон! Видите? Птица опять летит впереди…
– Чушь. – отрезал старший. – Кошка не станет охотиться за тем, что ей не по зубам. Такая крупная хищная птица – не её добыча! Зверь видимо ранен, а учуяв запах крови падальщик уже не оставит её в покое. – старший прислушался к прорезавшимся звукам в наушниках, пододвинул к губам микрофон.
– Да, «Эндрю», теперь тебя слышу нормально… Да живы-живы… Пока обратно не собираемся, пасём тут одну пару… До связи. – и обращаясь уже к команде пояснил, – Потеряли нас на радаре и перепугавшись решили, что нас всё-таки съели крокодилы.
– Какие крокодилы? – удивился младший.
– Да было у нас дело, когда крокодил заглотил рацию, а механик потом ругался, что мы непонятно бормочем в эфире … Несварение у зубастого бедняги случилось, вот в его животе и урчало.
Вскоре густой лес сменился чахлым подлеском, лощина постепенно сошла на нет, перейдя в ровное каменистое плато, а ручей, вильнув в сторону, затерялся среди огромных круглых валунов. Словно чёрная река из камней пронеслась здесь когда-то, и у этой «каменной реки» были и берега, из сваленных ровной чередой огромных аспидных глыб, и дно, мощёное большими и маленькими круглыми камнями. Теперь, раскалённые под полуденным солнцем, они больно жгли сбитые подушечки лап когуара, а чёрная шкура зверя, также сильно разогретая, доставляла когуару мучения, заставляя его глухо ворчать. Огромный сухой язык вывалился из пасти набок, вязкая слюна не давала облегчения горлу, а лёгкие буквально горели. Сильнее страха преследования кошку мучила жажда, и когуар шумно втягивал пастью воздух, надеясь уловить хоть какой-то намёк на близкую воду. Только теперь стало понятно значение слов «в глазах потемнело», мир странно сузился до крошечного пространства в два шага, утратил все цвета, оставив лишь множественные оттенки серого.
Над головой зверя, дважды чиркнули по камням металлические дротики. Кошка затравлено оглянулась, торопливо вильнула за ближайшие большие камни. Ещё два или три дротика прошли мимо цели, со звонким стуком упав позади. От понимания, что враг находится на расстоянии выстрела, лапы начали деревенеть, а живот предательски свело.
«Даже маленькой птахе хватает бесстрашия и сил отводить врага от гнезда… Я смогу. Я справлюсь», – убеждала зверя часть сознания Элис. Живо нарисованная воображением человека картина похищенных и сидящих в клетке малышей, и открывшееся второе дыхание придали немного сил.
Оглянулась назад: раскачиваясь из стороны в сторону, повозка хоть и потеряла в скорости, но, прибавив шума и лязга, неотвратимо следовала за зверем, умело лавируя среди каменных завалов. Бросила взгляд вперёд: из-за взгорка открылось близкое море, значит, пора сворачивать вправо. Ловушки должны были находиться теперь не так уж и далеко, за небольшим лесом. Взгляду хищника неожиданно открылся пологий холм, поросший удивительно густой, изумрудной, даже какой-то необыкновенно шелковистой травой. Ноздри учуяли запах воды и кошка, пригнувшись, торопливо пошла на его зов. Маленький родник, бьющий из-под последнего перед холмом камня, наполнив небольшое углубление в земле, вытекал в сторону тонким ручейком. Кошка жадно схватила пастью ледяной воды, от которой перехватило дыхание и заломило зубы, пригнувшись передними лапами, окунулась грудью в прозрачную живительную влагу и, нырнув в высокую зелень травы с наслаждением ощутила, как стремительно расширяется узкий серый мир, вновь впуская в себя буйство красок и запахов. Услышала позади себя громкие крики и шум повозки, и поняла, что с преодолением последней череды огромных валунов у преследователей вышла заминка. У неё неожиданно появилась возможность оглядеться, немного отдышаться и, не давая охотникам себя потерять, принять верное решение…
