– Как скажешь, – вздыхает женщина.
– Спасибо, что взяла трубку, Аманда, ценю, – выслушав нечто среднее между «Будешь должен» и «Всегда рада помочь», отключаюсь.
Аманда Саммер – второй человек в «Паблик Билдингс», кому позволена подобная фривольность (и исключительно при разговоре один на один). Дружище Блэйк – первый, но даже ему я могу вломить в случае чего, а Аманде не могу. Она годится мне в матери, и я не разбрасываюсь специалистами, которых переманил у конкурентов.
Руками этой железной леди построена дружеская атмосфера в коллективе, и за это я ей чертовски благодарен. Мои сотрудники ходят на работу не как на эшафот, а как в место, заряжающее на подвиги. Бренда – первая, кого я уволил за годы существования компании. Остальных не за что, а сами не хотят. Численность персонала только растёт, а не убывает. Это ли не показатель сплочённости и эффективности рекрутинга? Каждый должен заниматься тем, что у него получается лучше всего.
Беспокоить коллег в законный выходной – против моих же правил, но завтра утром мне необходимо отлучиться в порт. Рукожопые менеджеры напортачили в документах, и в Нью-Йорк доставили не тот груз, что я просил. И это не просто коробка, которую можно кинуть на склад, а потом отправить назад. Придётся что-то решать с размещением, страховкой, обратной транспортировкой. А везли его из Нидерландов, между прочим.
Одна проблема с плеч сброшена, осталось покончить со второй. Неспеша двинув в сторону дома, набираю Блэйку. Он отвечает с шестого гудка и вместо приветствия громко зевает в трубку, чем изрядно подбешивает.
– Сколько можно спать? – наезжаю на него не по делу, знаю. Какое мне дело, кто и как проводит выходные?
– У-у-у, та брюнетка в итоге не дала? – издевается друг.
Не дала. Сам взял. И не раз. Но эти мысли оставляю при себе.
– Откуда такой вывод?
– Да у тебя разве что зубы не скрипят. Чего такой вредный?
– День не задался, но не будем об этом. Я по делу.
– Дела до завтра не подождут? У меня, вообще-то, красавица в гостях, – хорохорится Блэйк.
– Тут тебе решать. Я карту твою потерял. Думаю, стоит позвонить в банк.
Друг недовольно причмокивает, но молчит. Если молчит, значит, его до сих пор не засыпало SMS-ками о покупках по кредитке. И это ещё больше действует на нервы. Окажись Элиза падкой на деньги, было бы проще начать испытывать к ней неприязнь вместо того, чтобы вспоминать о ней чаще, чем раз в минуту.
Прощаюсь с Фишером, пока он не начал заваливать новыми вопросами. Переброситься с другом парой фраз вроде: «Как ночка?», «Сколько бы поставил по шкале от нуля до пяти?» – обычное дело, но сегодняшнюю ночь и Элизу обсуждать нет желания. Не потому, что обсуждать нечего, а потому, что как раз есть что. Во мне взыграла необъяснимая жадность. Не хочу делиться.
Как правило, после ночных приключений я стараюсь встать первым. Принимаю душ, привожу себя в порядок и под предлогом срочных дел даю понять тёлке, что ей пора сваливать. Но моя Эсмеральда оказалась сбоем в системе. Дураку же ясно, в каких случаях девки убегают ни свет ни заря, не попрощавшись: жалеют о случившемся. Наутро они должны жалеть об одном: почему не встретили меня раньше. Высокомерно и самонадеянно? Нет. Это не мои слова.
С другой стороны, своим побегом она упростила задачу. Не пришлось юлить и выдумывать несуществующие занятия, а потом пополнять мусорную корзину очередной салфеткой с номером телефона.
