Королева святых - страница 17

– Милая, они не вырастут, – Китуна проорала в ответ. – Ты ведь наполовину человек. Можешь только исцелять и помогать всему живому. Единственное отличие от людей – едва заметное свечение вокруг тебя. Когда плачешь, идёт дождь, а когда смеёшься, свет становится ярче, – лиса зашла в комнату и запрыгнула на кровать, мудро взирая на отражение хозяйки.

– А я буду летать? – лиса громко вздохнула, покачав головой. – Нет, я понимаю, что крыльев не будет, но может какой-нибудь дар откроется и смогу летать без крыльев. Как думаешь такое возможно? – она представила как парит под облаками, глотая свежий воздух.

– Нет, моя принцесса. Этого тоже не будет.

– Я не принцесса! – больше всего на свете Леуну раздражало это слово. Она никогда не приравнивала себя к некой знати. – Прошу больше не называй меня так, – попросила слегка жёстко и расстроенно села на кровать. Китуна не ответила. Подползла поближе и покорно положила морду на её колени.

Фирсу не потребовалось много времени на размышления. Он быстро отправил войско, чтобы найти ту таинственную девушку в горах. Как только Рагана появилась во дворце, король незамедлительно сыграл свадьбу. Не было того восторга и радости, как на свадьбе погибшей Лиэф, но Фирса это не волновало. Его вообще мало что волновало. Ему хотелось быть с ней и только с ней. После стольких лет Рагана стала единственной, кто будоражил кровь и заставлял сердце биться чаще. Она стала его путеводной звездой, лучом света в кромешной тьме, где он блуждал очень долго.

Спустя немалое количество лет в браке он по прежнему видел всё иначе, намного ярче, красивее. Когда-то грубый и озлобленный на судьбу мужчина стал похож на доброго задорного юношу. Фирс полностью избавился от мыслей о дочери и бывшей жене, получал удовольствие от новый жизни, новых эмоций, любви. Радовался каждому дню.

Однажды король решил поехать на охоту. Он получал удовольствие выезжать без стражи и сопровождения придворных. Так получал больше адреналина. К тому же нравилась самостоятельность. После отца, который следил за каждым его шагом, быть одному было счастьем и великой привилегией.

Король скакал через леса, наслаждаясь видами цветущих растений и величественных деревьев. Чувствовал блаженство от видов его владений, вдыхал свежий воздух и думал о возлюбленной. Об их бессонных ночах, наполненных любовью и страстью. О её губах, что обжигали кожу, оставляя горячие следы, но вдруг его что-то отвлекло. Показалось, будто кто-то следит за ним.

– Кто здесь? Выходи, я приказываю! – заорал, сурово озираясь, но ответа не было, а он продолжал вглядываться в каждый куст.

– Убийца! Убийца! – пронзительный, колючий голос разносился эхом по лесу.

Фирс искал источник звука, но тот лился рекою отовсюду. В душе зашевелился гнетущий червячок. Король осознал, что это деревья обвиняют его. Мороз обдал с головы до ног неприятным чувством сковывающего льда. Фирс взялся теребить уздечку, но верный конь сбросил его и пустился прочь. Король побежал, закрывая уши от напористого, режущего слух голоса.

– Убийца! Убийца! – въедалось в плоть, как клещ в жаркую погоду.

Стража, делающая обходы деревень, заприметила королевского коня, выбегающего из леса и тут же устремилась в сторону, откуда выбежало животное, вовремя найдя перепуганного короля, смотревшего на них взглядом сумасшедшего. Фирс подпрыгивал, от каждого писка. В голове набатом отдавались обвинения. Да, он был убийцей, но никто не смел открыто его так называть. Оставалось одно, прекратить охоту, пока не поправится. Король заперся в замке, не желая выходить, поскольку повсюду слышал одно и тоже.