– Я не хочу оставаться здесь одна, я боюсь! Сизый может вернуться в любую минуту, позвольте мне пойти с вами! – попросила Ника, поймав Бабая за рукав куртки.
Бабай вырвал свой рукав из рук Ники и строго посмотрел на неё. Она опустила голову и ничего не сказала.
– Переоденься, – указал он на грязный и рваный рукав блузки, – ты поедешь с нами.
– Благодарю, – радостно сказала Ника, и пошла переодеваться в свою комнату.
Она стояла в одном нижнем белье напротив открытого шкафа и никак не могла решить, что же ей одеть.
– Почему так долго? – спросил Кот, войдя в комнату.
Стесняться было уже поздно, Ника посмотрела на этого голубоглазого блондина с обворожительной улыбкой, и ответила: – Я не знаю, что одеть.
– Надеть, – машинально поправил её Кот.
– Что? – растерялась Ника.
– Надеть, а не одеть. Это все ещё со школы знают, про надетую одежду и одетую Надежду.
– Хорошо, как скажете, – улыбнулась Ника. – Я сейчас наденусь.
– Ты издеваешься? – усмехнулся Кот.
– И не думала, – пожала плечами Ника. – Если я надену одежду на себя, значит я наденусь.
– Надевайся. Тьфу ты, одевайся, – улыбнулся Кот, достав из шкафа первое, что попалось ему под руку и бросил это Нике. Этим оказалось светло-зелёное платье с длинными рукавами «фонариком». – А по поводу «надеть», надо тебе с моей мамой поговорить. Она профессор филологии, думаю ей интересно будет послушать твою теорию.
– Как Вам будет угодно, – вновь пожав плечами, ответила она, надевая платье в присутствии Кота.
Когда они вышли из дома, во дворе, возле первого подъезда, она увидела Сизого. Она хотела рассказать об этом остальным, но Сизый исчез, и она не стала ничего говорить. Они приехали в какой-то особняк.
– В подвал её, – приказал Бабай, одному из охранников.
C тех пор, как Нику заперли в подвале, прошло несколько дней. Она не знала, что и думать. Подвал и так не самое уютное место (голые стены, цементный пол да ведро в углу вместо туалета), так ещё и они изводят её неизвестностью. Сейчас Ника готова была сделать всё, что они скажут, лишь бы выбраться отсюда. Не успела она подумать об этом, как дверь открылась и в помещение вошёл Бабай с остальными и одним охранником.
– У тебя было время подумать, – сказал Бабай, – ты ничего не хочешь нам рассказать?
– Господа, – Ника не знала, как ей к ним обращаться и решила обратиться так, – всё, что я могла рассказать, я вам уже рассказала, мне нечего больше сказать вам.
– Уверен, что тебе найдётся, что ещё рассказать нам, – Бабай посмотрел на охранника, и тот стал бить Нику. Через некоторое время Бабай остановил его и спросил: – А теперь рассказывай. Где Сизый? Как ты с ним познакомилась? Почему солгала нам, что ты не мент?
– С Сизым меня познакомила подруга несколько лет назад, – ответила Ника, вытирая слёзы и даже не делая попыток подняться, – мы с ним встречались два года, а когда я узнала, что он связался с наркотиками – сразу же бросила его. А пару месяцев назад он пришёл ко мне и попросился пожить две недельки, сказав, что ему надо спрятаться от серьёзных людей. Но вместо двух недель, он живёт у меня уже два месяца… Где он сейчас, я не знаю, да и с ментами я никак не связана.
Бабай кивнул охраннику, и тот снова стал бить Нику.
– Помилуйте! – она поймала Бабая за ноги. – Я, на самом деле, не знаю, где Сизый, клянусь вам! Даже если вы изобьёте меня до смерти, я не смогу узнать, где он. Клянусь, что больше ничего о нём не знаю…
