Наверное, мне следовало догадаться. Наши отношения с Флоренс давно перестали быть секретом. Мы старались скрывать их как можно дольше, но возмущенные голоса звучали все громче, а теперь они считали, что получили подтверждение своей правоты. Король с человеком? Неприемлемо. Ошибка.
Хоторны собственноручно превратили себе подобных в объект еще большей ненависти, одновременно усложнив мне задачу по устранению этой ненависти. Потому что я и так уже утратил львиную долю своего авторитета. А продолжать заступаться за них – значит постоянно рисковать показаться бесхребетным.
Тем не менее нарушать свои же законы – это не решение. Только королю разрешено пить из вены, причем исключительно из вены его кровавой невесты. Соблюдение этого правила – последняя крупица стабильности, которую я еще мог предложить своему народу.
– Нашли что-нибудь новое? – перевел я тему.
Эрис отправила королевскую гвардию, полицию и секретную службу расследовать убийства. Со скромным успехом. Выражение ее лица говорило само за себя.
– Трое подозреваемых. Пять новых трупов…
Я беспокойно запустил пальцы в волосы. Когда же это закончится?
– Нам нужны виновники, – в который раз повторил я. – Кто-то, кого можно наказать в назидание остальным. Нельзя допускать, чтобы ситуация еще сильнее вышла из-под контроля.
– Я над этим работаю, – сокрушенно отозвалась она.
Я воздержался от ответа, чтобы больше не вымещать свое отчаяние на Эрис. Она хорошо справлялась со своей работой, однако нынешнее положение дел не только лишало меня сна, но и убивало последние нервные клетки. Даже к наказанию ответственных за случившееся необходимо подходить очень аккуратно. Если оно будет чересчур мягким, то не подействует как сдерживающий фактор. А если чересчур суровым – Красный Дождь воспользуется этим, чтобы еще активнее подстрекать людей. И закончится все еще более крупным восстанием. С какой стороны ни посмотри, Лондон напоминал пороховую бочку, которая вот-вот взорвется.
До чего же жалкая ситуация. Моя семья находилась у власти пятьсот лет, но еще пара дней, и корона буквально выскользнет из моих рук. А все из-за одной хорошей актрисы и нескольких нашептанных обещаний.
– Кстати, Лира запросила эскорт, – сообщила мне Эрис.
Вздохнув, я устремил взгляд на противоположный берег Темзы, который проплывал за окном автомобиля.
– Да. Она говорила со мной об этом сегодня утром.
– Ты же не можешь на полном серьезе ей разрешить? – В голосе Эрис послышалось неверие. Вот только чего она ждала от меня?
– Я не стану ей запрещать.
– Но ты должен!
Я раздраженно повернулся к ней:
– Лучше от этого не станет!
Эрис нахмурилась. Судя по всему, она действительно не понимала, почему моя сестра не просто хотела увидеть Флоренс, а нуждалась в этом. Да и как ей понять? Она не знала нашей боли и даже приблизительно не могла ее себе представить. Для нее эта девушка всегда была не более чем ролью, которую олицетворяла при дворе. Однако для нас с Лирой она стала чем-то гораздо бо́льшим. Возлюбленной, подругой, возможно, даже кем-то вроде долгожданной сестры. Для нас она была всем. В этом и заключалась наша ошибка.
– По крайней мере это оградит ее от лжи Флоренс! – продолжила приводить аргументы Десница. – При всем уважении, Лира не отличается рациональностью. Эмоции искажают ее видение, и Флоренс воспользуется этим, чтобы настроить вас друг против друга.
