– Te adoro, – прошептал он, и она невольно хихикнула.
– Где ты этому научился?
– Специально в словаре посмотрел, – он покрывал поцелуями ее скулы, щеки, шею. – Это правда. Я обожаю тебя, Кристина Мендоса Розалес, дочь гор и роз.
– И я тебя, – выдохнула она. – Несмотря на то, что произношение у тебя жуткое, я обожаю тебя, Марк Блэкторн, сын терний.
Она погладила его по лицу и засмеялась.
– Не такой уж ты и колючий.
– Хочешь, отращу бороду? – поддразнил Марк, потерся щеками об ее щеки, и она снова засмеялась и сказала, что у него рубашка неправильно застегнута.
– Это мы быстро поправим, – заверил он и стянул ее через голову.
Судя по звуку, несколько пуговиц отскочило… хорошо бы, это была не его любимая рубашка. Какая у него чудесная кожа… столько шрамов. Глаза у него снова потемнели, стали цвета глубин океана, такого золотого и синего сверху.
– Мне нравится, как ты на меня смотришь, – сказал он.
Хихикать оба уже перестали. Кристина провела ладонями по его груди, по животу, до ремня джинсов: Марк прикрыл глаза. Его собственные руки уже занимались пуговицами, бежавшими сверху донизу вдоль ее платья, – расстегивали их одну за другой, от горловины до подола, и вот расстегнули, и она лежала на разостланной ткани только в бра и трусиках.
Она думала было смутиться – она всегда смущалась при Диего, но Марк глядел на нее как зачарованный, как будто только что развернул подарок на Рождество и обнаружил, что получил именно то, о чем всегда мечтал.
– Можно?
И когда она сказала «да», он прерывисто выдохнул и медленно опустился на нее, целуя в губы, и ноги ее обвились вкруг его бедер, и ветер на голой коже был, как шелк.
Дорожка поцелуев побежала вниз по ее шее; он целовал ее там, где до него целовал ветер – живот, грудь, бедра. К тому времени, как маршрут привел его обратно к губам, она уже вся дрожала. «Я хочу дотронуться до него, я должна», – смутно пронеслось у нее в голове… Ее рука проскользнула вдоль его торса и дальше, под ремень. Он резко втянул воздух и между поцелуями прошептал, чтобы она не останавливалась. Его тело повторяло ритм ее руки, его бедра все крепче толкались в ее, пока он не отстранился рывком, не сел, дыша отрывисто и хрипло.
– Придется остановиться, а не то все кончится уже сейчас, – в его словах было гораздо больше от человека, чем от фэйри.
– Ты же сам сказал не останавливаться, – с улыбкой напомнила Кристина.
– Что, правда? – удивился Марк. – Я хочу, чтобы и тебе было хорошо. Не знаю, что вы с Диего…
– Ничего, – перебила она. – Я девственница.
– Да ну? – кажется, эта новость его потрясла.
– Тогда я была не готова, – пожала плечами Кристина. – А сейчас – да.
– Я думал… вы так долго встречались…
– Не все отношения обязательно про секс, – возразила она.
Хотя когда лежишь полуголая на холме под луной, это, наверное, звучит не слишком убедительно?
– Людям стоило бы заниматься сексом, только когда они действительно этого хотят. Я хочу – с тобой.
– А я – с тобой, – его взгляд сделался мягче. – У тебя есть руна?
Черт, руна.
Противозачаточный знак. Кристина никогда в жизни ее не наносила. Ей даже в голову не приходило, что она вот так – раз! и понадобится.
– Ой, нет, – сказала она. – Мое стило дома, в Институте.
– И мое там же.
Кристина чуть снова не захихикала – такое разочарованное у Марка было лицо, хотя сама чувствовала то же самое.
– Однако, – просиял он, – я могу сделать для тебя многое другое. Позволишь?
