Корнел вдруг ощутил себя загнанным в ловушку, особенно заметив, что на совет допустили королевского лекаря. Уж совсем лишний персонаж.
– Он здесь, чтобы доказать, что я безумен? – Корнел сразу перешел к прямой атаке, откинув придворную вежливость.
– А разве нет? – напудренное лицо Стефана вдруг стало пунцовым от волнения. – Ты говорил с пеплом в сожженной деревне. Мои люди слышали.
– Твои люди были мертвы. Мертвые не слышат, – он хоть раз поймал кузена на лжи.
– Потому что живых ты не хочешь замечать, – выкрутился Стефан. – Ранняя смерть отца повредила твой рассудок. Ты не можешь править страной. Ты для всех нас опасен.
– И чего ты хочешь? Стать королем вместо меня?
– А почему бы нет, – Стефан распрямился, как нахохлившийся петух. – Я не безумен, в отличие от тебя.
– Иногда лучше быть безумным, чем сожженным живьем, – Корнел ощутил, как тревожно хрустнула веточка рябины в его кармане. Он заметил, как рыжая Ливела подает ему знаки с высоты фронтона над колонной. Как она только туда забралась? В камине вдруг вспыхнул огонь, никем там не разведенный. Окружающие вздрогнули. Магии боялись все, даже придворные шарлатаны, которые называли себя магами, а сами в чарах ничего не смыслили. Корнел понял, что пора разыграть козырную карту. Лучше высказать всем в лицо то, о чем он догадался уже давно, чем сдать свои позиции злорадствующему Стефану.
– Все вы или ваши предки знали об огне, – он обвел указательным пальцем всех собравшихся, старательно отводивших от него глаза. – Все вы знали о войнах, которые Менуэл выигрывал с помощью огня в течение столетий. Век или несколько веков, не знаю, сколько точно, огонь был с нами. И вовсе не огонь из-под кузнечных мехов. Хоть мы и страна кузнецов, но я говорю об огне, который приходит из ниоткуда, когда Менуэлу нужна помощь. У других стран мира огненной защиты нет, а у нас была. Но отец сам чуть было от нее не отказался. И вы позволили это ему, чтобы после его смерти делить власть. Не лучше ли было дать совет ему отказаться от своих амбиций ради благополучия Менуэла, а не мне отказаться от трона.
И ни слова, молчали все! Корнел обвел взглядом угрюмые лица, и лишний раз убедился в своей правоте
– Вы все знали про дракона!
Фраза не ударила, как небесный гром. На этот раз никто не назвал его безумцем. Очевидно информация о том, как опасно столкнуться с драконьими когтями, кроме него одного, была тут доступна всем. Страх собравшихся ощущался даже без слов. Корнел чувствовал себя так, будто только что пришел из леса со свидания с Эдвином, а королевский совет, собравшийся кругом, уже пытается отбить у него единственного друга. Неужели они думали, что смогут договориться с драконом сами. Вероятно, Стефан решил, что его родство, пусть и косвенное, с королевской семьей, дает ему право стать следующим избранником хранителя западных лесов.
– Вы все знали про дракона, – уже более уверенно повторил он. – А я один ничего не знал. От меня одного скрывали все, а ведь ему я один и был нужен.
Не для обеда, как оказалось! И не для жертвоприношения. Все это великосветское собрание, наверняка, сильно разочаровалось, когда Корнел вернулся из западных лесов живым и невредимым. Они, вероятно, уже приговорили его к быстрому сожжению, решив, что после того, как разделался со старым королем, дракон не пощадит и сына. Корнел помнил, что один из советников напоминал ему, что от опасности, которая таится в западном лесу, можно просто откупиться. Неужели он решил, что дракона легко будет подкупить золотом или десятками юных дев, которых приведут и привяжут к деревьям в лесу, чтобы дракон принял их в качестве жертв. Что-то подсказывало Корнелу, что Эдвину такие подношения будут не нужны. Ни золотом, ни плотью. Обычно Корнел не ошибался в людях. Даст бог, не ошибется и в драконе.
