Ночь упала на долину рано, наползла с юга тяжелой грозовой тучей. Эльфы давно заметили, что настроение королев влияет на погоду, это часть их магии и природы долины.
Ольви очнулась в темноте, плохо помня вечер и разговоры. Голова ныла, комната чуть покачивалась и мерцала: настои надо принимать в правильной дозировке. Впрочем, требуемого эффекта Оса добилась. Не осталось места для боли и переживаний. Мысли стали редки и коротки, как волосы старого короля Рэнии, мечтавшего пригласить красавицу-баронессу хотя бы в официальные любовницы, не смея думать о большем. Оса делилась с подругой своими тайнами…
Стук в дверь отдавался в опустевшей голове тупой, гулкой и явственной болью. Ольви застонала, жалуясь маминой подушке на свое плачевное состояние. Удивленно отметила, что спит одетая и на чердаке – туда ее сонную отнес Лоэльви. Кое-как одернула платье и побрела вниз. Отодвинула запор двери и попыталась понять, почему вообще – заперто? Ощутила след простенького заклинания – подружка Оса решила надежно избавить «младшую королеву» от надоедливых подданных. Не вышло!
Ольви хмуро смотрела, как открывается дверь. Не иначе, опять гномы, послы людей, маги, отбившиеся от рук школы, – и у всех война, мор и иные вселенские неприятности…
А потом голова как-то сразу перестала болеть и прояснилась.
С улицы ворвался холодный сырой ветер. Гость бросил промокший плащ за порогом и шагнул на коврик, виновато пожимая плечами.
– У нас в долине что, всегда проливные дожди ночами? – весело уточнил Кэльвиль. – Хоть не осень, а то прямо страшно. Набежит ведьма Сэльви и загонит меня в кипяток. Кричать стыдно, молчать невозможно, кожа прямо облезает, вспомнить и то больно! Здравствуй, принцесса! Ну куда же ты!..
Ольви не слушала. Она торопливо приготовила сухие вещи и полотенца. И бросилась разводить очаг, радуясь, что после рыбы все были сыты и потому пирожки уцелели. В каких-то пять минут гость разместился в знакомом кресле, обеспеченный теплым вином, пледом и упомянутыми пирожками.
Устроив все наилучшим образом, девушка придвинула к огню табуреточку для себя. Села и подумала, как иногда удачно заканчиваются столь ужасные дни! Мастер нахмурился, огляделся.
– Меня вызвала Кошка Ли, дней десять назад протиснулась в щель между сном и явью, по ее кошмарному обыкновению нагло оцарапав руку. И заявила, что я обязан быть тут. Срочно. Я так не бегал уже не помню сколько веков! Что стряслось?
– Все сбежали, – сообщила Ольви, тихо радуясь отсутствию родни. – Мама с папой от подданных, прочие от короны. И тут ка-ак началось! Гномы войну объявляют, а Кошка Ли каких-то эфритов нашла, себе на беду.
– И ты одна за всех – королева? – сочувственно вздохнул Кэльвиль. – Тяжело тебе досталось!
– Да.
– А я надеялся, хоть в этот раз мы нормально погуляем по лесу, – признался мастер. – Я соскучился. Мне с тобой хотелось повидаться, хозяюшка. Как Кошка позвала, стал представлять – буду танцевать все балы с принцессой, гоняя от твоего высочества глупых малышей. Сам удивляюсь, что до такого додумался.
– Было бы хорошо, – неуверенно улыбнулась Ольви.
– Но в другой раз, – стал серьезным мастер. – Ли возвращается?
– Нет, она сказала Эриль, что сходит и глянет, что там и как. Больше никого нельзя отправлять, там потомки магов, которых вы выгнали из Круга за черные дела. Триста сорок лет назад, кажется.
– Понятно, история мне знакомая. Так – куда пошел твой папа, я знаю, – задумался мастер. – Там для Сэльви дело, да и малыш Лильор с ними. Все обойдется. Гномов пусть приводят в чувство Лоэльви и Жависэль. А я… Решай, королева. Могу остаться при тебе и помогать тут. Могу догнать Кошку Ли. Маскировке твоего братца Лиля учил я, и он наверняка обеспечил сестру необходимым, так что не опознают на востоке ничего опасного. И я по большому счету не маг – я воин, мне туда можно.
