Мне кажется именно поэтому «моя мамаша» так слезами заливалась. Не хочется ей выезжать из этих хором. Тьфу ты, что это я несу. Она ведь считает меня своей дочерью. А какой матери наплевать на жизнь своего чада? Жаль только ее огорчать, что я не настоящая, то есть не ее ребенок.
Итак, на повестке дня стоят вопросы: где настоящая Маша? Зачем, а главное, как и куда именно попала? И… дальше-то, что делать?
* * *
Утро следующего дня у меня выдалось насыщенным. Где-то, примерно, в девятом часу, не могу сказать точно, по одной простой причине, что часов у себя дома они не держали, ориентировались по петуху и солнцу. Так вот, прибежала моя новоиспеченная мама и начала кричать, что-то типа того, что я соня, петухи давно пропели, солнышко встало (ну, что я говорила?), а я все лежеботничаю. Но мне эти прихоти прощаются, так как приходили сваты, смотрели мою обувь (как я позже узнала, это у них вместо медицинской карточки, как туфли стоптала, такие у меня и отклонения; например: если на пятку стоптано, то у меня родовая болезнь). Никогда бы не подумала, что такое бывает. Смотрели подушки, которые я якобы сама вышивала, своими бело рученьками, и были вполне удовлетворены и тем, и другим. Ближе к обеду приедет и сам жених. Ничего себе, новости. Я еще и невеста, без моего же ведома! А где ухаживания, ну там, цветы, конфеты, походы в кино? На те здрасте, пришел, увидел, победил, так получается, что ли? Тоже мне нашелся, Юлий Цезарь! Ну, нет уж-ки, ничего не выйдет, я вам устрою такие смотрины, что мама не горюй!
Через час, когда я уже оделась, заплела косу (будет время – обрежу ее на фиг, не удобно, да и, никогда не ценила я волосы ниже плеч, это выглядит как-то… глупо, для слишком правильных девочек), меня вызвали в зал. Там стояли какие-то старушки. Увидев, что я уже вошла, начали судорожно шептаться, поджигать какие-то травки и бегать вокруг меня. Ладно, я тоже пыталась пританцовывать им в такт, но родственнички так цыкнули, что мне пришлось стоять как вкопанной. Мало ли что, может это повредит моему здоровью. Позже, когда все успокоилось, я то уж думала смогу посидеть в одиночестве, поразмышлять, составить план отступления… Ага, размечталась. Отвели меня наивную в какой-то закуток и начали наводить «красоту» на моем личике. Зачем-то стали тереть щеки чем-то красным. Якобы это модно. То есть девушка становиться более обворожительной, загадочной, стеснительной (румянец от смущения)… да она клоуном становиться!!! Чучелом гороховым!!! Нет, тут уж я не выдержала.
– Вы, что же, издеваетесь надо мной? Нет?! Да на кого же я похожа, а?! Наверное, одно из ваших тайных желаний, чтобы жених увидел и убежал? Я правильно поняла?
– Что ты, деточка.… А! Нервничаешь, да? Ну, не надо переживать, ему сразу понравишься, ты не можешь не понравиться. Вон у нас какая красивенькая… – промурлыкала одна из старушек, что делала «обряд».
– Ага, и вы это решили исправить. Ну, скажите, как я могу выйти в таком виде?
– Не волнуйся, дитятко-о-о, – пропела другая старушка, протягивая руки с этой гадостью свекольного цвета к моим и без того уже красным щечкам, – будешь у нас принцессой, королевой…
– Огорода? Помоек? Цирка? Бензоколонки?
– Чего?
– Чего, чего? Бабульки, идите отсюда подобру, поздоровею, а не то… я… сами у меня станете королевами да принцессами! Да такими, что любое пугало огородное завидовать будет до конца сенокоса!
