– Конечно, сэр.
– Итак, мистер Эндрюс, – приступил к делу Морган, – считаете ли вы себя способным построить нечто грандиозное, невиданное, и даже невозможное?
– Грандиозное и невиданное – да, сэр. А невозможное – нет.
– Почему же? – заинтересованно спросил Морган, глядя прямо в глаза судостроителя.
– Невозможное – под силу только богам. Я же могу лишь отодвинуть границу невозможного настолько, что ее не будет видно.
– Ха-ха-ха, а ты мне нравишься, Том! Можно, я так буду тебя называть?
– Конечно, сэр.
– Тогда давай обсудим детали.
В течение следующего получаса Морган рассказывал собеседнику, каким он видит будущий корабль, делал наброски на бумаге, вскакивал, размахивал руками. Получалось, что нужно построить уникальный корабль, превосходящий размерами все существующие суда, но при этом использовать все стандартные комплектующие. По поводу румпельного механизма даже вышел спор. Эндрюс настаивал на разработке собственного, оригинального механизма. Аргументировал он это тем, что более тяжелый корабль потеряет маневренность, если применить румпель от корабля меньших размеров. Морган парировал: трансатлантическому лайнеру не нужна маневренность буксира.
Наконец, споры улеглись. Все вопросы урегулированы к взаимному удовольствию обоих джентльменов.
– А теперь, последнее, – подвел итог Морган, – до нового года я буду в Нью-Йорке, а когда вернусь, на столе у меня должен быть эскизный проект. Не обычный эскизный проект, а с полным перечнем комплектующих по ходовой части, силовой установке и электричеству. Успеешь?
– Да, сэр.
– И еще. Если, вдруг, твой проект не будет принят, то эта часть работы не будет оплачена.
– Это обычная практика, сэр.
– Ну, тогда в добрый путь, Том, – Морган встал и протянул руку.
– Спасибо, сэр. Я вас не подведу, – Эндрюс с достоинством и уважением пожал протянутую руку.
Через три дня после прибытия в Нью-Йорк, Морган сидел в своем кабинете «Морган Банка». Мягкое кресло окутывало со всех сторон его массивное тело. В руках он держал газету. Но буквы сливались в черные линии, смысл прочитанного ускользал. Морган не мог сосредоточиться. Он ждал своего помощника, Джорджа Перкинса, и обдумывал, какую версию реальности ему можно раскрыть. Финансовый магнат очень дорожил своим помощником и не хотел, чтобы тот заподозрил его в недоверии к себе. С другой стороны, никогда нельзя скидывать со счетов то обстоятельство, что его подчиненных могут привлечь к даче показаний под присягой. И, в этом случае, даже самые правдивые показания не должны привести к пониманию судьями истинных целей всего проекта.
В это время загудел зуммер экспериментального прибора – селектора. Нажав, на кнопку под загоревшейся лампочкой, Морган услышал голос своей секретарши.
– К вам мистер Перкинс, сэр.
– Пусть войдет.
– Добрый день, сэр. Извините, только сейчас узнал о вашем приезде, – это Джордж Перкинс, собственной персоной. Высокий широкоплечий красавец, незаменимый и верный помощник великого финансиста в делах, но повеса и ловелас в своей личной жизни.
– Ну, давай, рассказывай, скольких светских львиц ты успел уложить в свою постельку, пока меня не было?
– Ну, это уже не так интересно, сэр. Вы же сами меня учили: сначала ты работаешь на рекламу, потом реклама работает на тебя.
– Ха-ха, неужели сами вешаются?
– Не успеваю отбиваться. Подумываю, может пора запустить антирекламу.
